Память прочно хранит элегической пыткой
Невзаимность речей прикоснувшихся душ,
Где летит мотылёк оголтелой ошибкой,
Там срывает свеча бело-пепельный куш.
Погорелые сны воск лениво оплачет,
Растворится дымок стихотворной тоски,
И взыграет рассвет сардоническим мачо,
И возьмёт алый цвет темноту за грудки.
Отступившая мгла упокоится с миром,
Птичий хаос о том поутру отпоёт,
И замкнётся мирок в опустевшей квартире,
Где озноб сквозняка пробежит мимо нот.
Но прольётся ворон чернокрылая нечисть
На отживший сугроб, что горбатится зря,
И плетёшь слог да слог в ожидании встречи,
Об упрямом былом в сотый раз говоря,
Обирая с куста непроснувшейся нови
Всю до листика - быль обезглавленных зим,
Провожая февраль до рябиновой крови,
Безымянностью слов от земного храним.