Олень и лебедь. Лебедь и олень.
Один рогат. Другой крылат.
Но оба... лишь тени на платоновой стене,
в плену экрана
трофейный антиквариат!
Им не сбежать, не воспарить из гроба,
в который поместил их Вуди Аллен.
Один в листве. Другой во льду изваян.
Мелькнула жизнь как чудо, вспышка, тайна,
в которой чучела их гордо возлежат.
Быть гением — как вытащить билет
в музей для экспонатов тех сакральных
из лотереи, где посредственностей нет,
а есть лишь экстремальная случайность.
Свидетель — не убийца, не поэт, —
ушёл перед матч-пойнтом фестиваля.
Обыкновенный зритель, в чём-то чайник,
немного ожиданьем перегрет
перед премьерой был, но огорченно
с героями расстался кинолент
не преждевременно, а по хронометражу.
А мог бы быть застрелен пулей вслед!
Из глубины нечаянного кадра.