Дыхание перехватило, когда его в 2019 году не стало с нами. Захлестнула какая- то вселенская тоска. И даже не по актёру и режиссёру, которого знают и любят все, не по философу, книги которого о жизни и театре восхищают. Просто по человеку: мудрее, ярче, великодушнее, благороднее и талантливее, чем он, мне встретить никого не пришлось. Никого, равного Сергею Юрьевичу, с которым выпало счастье дружить не одно десятилетие. Не устаю повторять, что мы были современниками человека всесторонней, ренессансной культуры. Сергей Юрьевич был режиссёром, актёром, писателем и поэтом. И всегда проявлял себя в неповторимом блеске своей невероятно одарённой личности. Это был всеобъемлющий дар мысли, благородства, перевоплощения и блеска. Во всём. Помню два этюда 2010 года, где с лёгкостью, иронией и любовью явлена суть театрального искусства: Мольер и Несчастливцев - Счастливцев – в одном лице, абсолютно неповторимом и абсолютно прекрасном. Думаю, душа его и там не успокоилась: он и там продолжает свою миссию. Например, развивает кругозор Ангелов и не даёт им грустить.
Он был ещё и пророком: многое видел, многое предвидел и обо всём открыто говорил. И, как всех пророков, его не услышали. Говорю это в связи с памятью о нём и одном из его последних спектаклей «Полёты с ангелом» по пьесе Зиновия Сагалова, о которой Сергей Юрьевич как-то сказал, что она «проясняет мозги». Отношу эту оценку прежде всего к спектаклю. Прояснять мозги было жизненной и духовной миссией самого Юрского. От общения с ним у меня всегда оставалось впечатление прочищенных мозгов. Как и от его ролей, писем, книг и спектаклей. Со светлым чувством перечитала сегодня «Ритмы чужбины» и живо вспомнила, с каким недоверием он расспрашивал меня, понравился ли мне Париж.
А спектакль «Полёты с Ангелом» был миссионерским в большей степени, чем какой-либо другой. Кроме самого факта, что девять ролей и роль режиссёра в нём исполнил Юрский, это был спектакль, с которым он объездил огромное количество городов и весей. Сейчас о спектакле можно много чего прочесть, услышать, посмотреть видео. У меня в памяти осталась встреча. И не только моя – с ним, но и его встреча – с самим собой, с прошлым, настоящим и будущим, с запредельными тайнами, включая тайну потустороннего мира. Одна из самых мощных сцен спектакля – разговор героя со своей умершей Матерью (в незабываемом исполнении Натальи Теняковой).
Время и пространство смещаются в этой сцене. Сталкиваются, множатся, образуют новые пространства, миры и расстояния. Рождая бессмертие. Именно бессмертие – главный посыл спектакля. Как и всей многомерной личности Сергея Юрского. Его духовное завещание всем нам. Я помню, как он повторял мне евангельский завет (он ведь был православным, Сергей Юрьевич, а креститься его вдохновил отец Александр Мень): «Бодрствуйте, Галя. Бодрствуйте!»
Когда был Юрский, пустоты быть не могло – ни в жизни, ни в театре. Для меня и сейчас этой пустоты нет. Поскольку я знаю по театру, кино и личным встречам, что такое Юрский, в пустой театр я не пойду.