Разговорчики дорожные
что полова на ветру,
улетят, пустопорожние,
и развеются к утру:
о погоде, о политике,
о закате поп-звезды,
о проклятом культе личности,
о величии версты.
Я ведь тоже с чувством юмора
(не пытайся возражать!),
опрокину пару рюмочек,
чтоб беседу поддержать.
Расскажу им всем про Штирлица,
(это к карме стопятьсот),
и случайно следом вырвется
заповедное словцо.
Соберёмся в тесном тамбуре
и в сиреневом дыму
разместимся шумным табором
по душе и по уму.
Я спою им Костю Кинчева –
песню под названьем «Стерх»,
что под сердцем нежно вынянчил
и взметнул, как знамя, вверх.
Разговорчики завертятся
под железный стук колёс,
подпоёт гудком доверчивым
допотопный паровоз.
И по кругу – о политике,
о восходе рок-звезды,
о толстожурнальной критике
и о пользе бересты.