Тридцать лет и три года
в тусклом свете свечи
вдалеке от народа
пролежал на печи
богатырь свет Илюша,
но пришла к нему мать
и сказала: – Послушай,
может хватит бухать?
Одурел тут с похмелья,
кровь хлебнул через край.
Посмотри, вон Емеля,
уж на что был лентяй,
а, поди, вышел в люди.
И сто грамм не проси,
от тебя не убудет,
долг отдай-ка Руси –
мир делами благими
жил и жив отродясь.
И не спутай, Владимир –
это киевский князь.
Послужи ему верно,
завсегда будь готов
защитить нас от скверны
и от внешних врагов.
Так и стало отныне.
А за бражный развал
горько плакал Добрыня,
и Алёшка рыдал.