Может сон я вижу ненароком,
Если явь, то птичий гомон смолк.
Впрочем, вон из хламам диким оком
Уж следит за мной облезлый волк.
Кышнул палкой злого чародея,
Сделал шаг по мёртвому селу.
Крыши изб тот времени седея
Уже великому подвержены суду.
Брёвна их раскатанных ветрами
Не хранят забытого тепла.
Окна, звёзд, холодными ночами
Не отразят отсутствием стекла.
А в проёмах их я вижу лица.
Сущность взгляда всех и не спеша
Проплывают живших вереницы
И ни в ком не теплится душа.
Слышен плачь голодны ребятишек,
Вскрики старых - уши бы заткнуть,
Никогда здесь не было излишек
За крестьянский их тяжёлый труд.
Наконец иду к своей расплате
И мои корёжит позвонки,
К вынужденной будто бы награде,
А я к церквушке сельской на пути.
Вот она - кресты стоят оглоблей,
На ней в веках осевших рос,.
И улыбаясь и не слыша воплей...
ОН, за колокол держащийся ХРИСТОС.
И вот он - рядом! Свет глаза застил,
Дубовый крест в руках тяжёлый
Ярче всех известных мне светил,
И венец на голове терновый.
Крест принял в дни давнего суда,
В храм занёс тяжёлое распятье,
Вдруг мне в ладонь холодная легла
Сталь гвоздя и дня того проклятье.
Вскинулся от сна. За окнами рассвет,
С деревни стягивал одеяло,
За далью лип как огненный букет
Церковь деревенская сияла.
В этюдник холст, кармин и краски,
Не как всегда иду, а помолясь,
Ну, наконец-то свои камни,
Разбросанные, буду собирать.
В них кровь и предков наших память,
У века под ногами поколений,
С души своей, снимая саван,
У Храма, люди, встаньте на колени.