На праздник на божественный
Уехать дёрнул чёрт,
На транспорте общественном
Качу в аэропорт.
А рядом едет бабушка
Со старенькой сумой,
Пакет мнёт с хлебным мякишем
На шали с бахромой.
Со взглядом, полным критики,
Усталости и бед,
Косится на политика
Известного портрет.
Бормочет тихо: "Гадина,
Да чтобы ты издох..."
И добавляет матерно
Словам своим итог.
Достал пирог я с курицей,
Румяный, в три угла:
"Возьмите вот, покушайте, -
Супруга испекла."
Вручил ей, чуть не силою,
Что было нелегко.
Она ж: "Спасибо, милый мой,
Дай Бог тебе всего..."
И рассказала старая
Историю свою:
"Судьба, сынок, не балует,
И мир не узнаю.
Одна я, одинёшенька,
Ушли и муж, и дочь.
Дадут нам горстку грошиков,
И некому помочь.
Растягиваю пенсию
На месяц, как могу.
Обрежу корку с плесенью,
Съем мякиш на бегу.
Попью чайку из термоса,
Глядишь - почти сыта.
И никуда не денешься -
Страна уже не та.
А ведь была учителем
Почётным, вот те крест!
И сотня с лишним чистыми,
И орден даже есть.
Взошла плеяда целая,
Умны и велики...
Эх, что ж они наделали,
Мои ученики?!
От станции до станции
Катаюсь круглый год,
Тут с сумками да ранцами
Сидит простой народ.
А на билеты тратиться
С Союза не боюсь:
Ведь я, милок, блокадница,
Хоть это бабке в плюс.
Не чествует ни клиника,
Ни ЖЭУ, ни Собес,
Дают понять и мимикой,
И с руганью, и без:
Мол, "Много вас, безденежных,
Кишите там и тут,
И так оклад копеечный,
Покоя не дают!..."
Пять лет, как нету дочери,
Пережила сестру.
Есть внук, живущий с отчимом,
Что ждёт, пока помру.
Такого результата я
Предвидеть не могла:
Ну разве ж виноватая,
Что всех пережила?
А езжу я на кладбище
Почти что каждый день.
Вот скажут: "Дура та ещё,
Кататься ей не лень!"
А там мои знакомые,
Подруги и родня,
Ещё и лица новые,
Что смотрят на меня.
Не ковыляю мимо я,
Поправлю им цветы...
Молчат, молчат, родимые,
И ждут в свои ряды.
Возьму немного семечек,
Создам родне уют, -
Насыплю на скамеечку,
Пусть птички поклюют.
И так гощу у каждого
До вечера почти,
Уж рассказала дважды им
Про все свои пути.
А кто ещё послушает?
Хоть ты меня пойми:
Порою лучше с душами,
Чем с чёрствыми людьми.
А к вечеру обратно я
С пустой уже сумой.
Дороженька отвратная,
Скажу тебе, домой:
Соседи пьют за стенкою,
Буянят и кричат.
Дойду с такими сценками
Ведь до паралича..."
Сидел, старушку слушая,
Ходил по горлу ком:
Вот так уходит лучшее,
А горе - на потом.
Сошла она на станции,
Сутулясь от сумы...
Куда же мир-то катится,
Что ж натворили мы?