О братьях наших меньших
В библии говорится, что после пяти дней творения, когда Бог создал все необходимое для жизнедеятельности и процветания, настало время для появления земных животных и человека. Этим Всевышний и занялся в шестой день творения. Ты заметил, сын, что человека и животных Он создал в один день?
Для меня, действительно, жизнь без животных не мыслима. Я не говорю о животноводстве вообще, обеспечивающего нас пропитанием, я говорю о тех созданиях, что живут рядом с нами в доме или дворе.
Когда ты живёшь в деревне, то двор усадьбы просто не мыслим без собаки. Обычно это беспородистые Шарики, Джульбарсы, Тузики, Тарзаны и Бобики, реже когда это овчарки или лайки. Попадались среди них и пустобрёхи, и просто злющие цепные псы– всё зависит от хозяина, что их воспитывает. Но в целом, собаки – умные, верные, дружелюбные наши братья.
Вот сколько себя помню, собакевичи нашего двора зря не лаяли на ворон, о приходе чужого сообщали лаем, но не с пеной у яростной морды, помогали навести порядок среди кур случайно и не случайно залетевших в огород, давали поклевать и им, и проголодавшим воробышкам из своей миски, позволяли потрепать себя за ухом и гостям с детьми, должно быть, понимая важность тактильного общения для маленьких человеческих детёнышей с мудрым собакевичем.
А ещё отличительной чертой почти всех наших дворовых любимцев была их игривость: с каким восторгом они играли с бабочками, присевшими на их влажные чёрные носы, с скачущими перед ними воробышками, маленькими инкубаторскими цыплятами, которых с удовольствием пригревали у своих тёплых шерстяных боков: с цыплятами от мамаши-клуши такие игры заводить было нельзя, они и не заводили. Для меня было непостижимой тайной, как они могли из множества других машинных звуков сельской улицы узнавать рёв мотоцикла хозяина? Если ваш дворянин радостно завиляет хвостом и бросится к калитке – верный признак того, что через пять-шесть минут появится главный житель вашего дома – владелец мотоцикла и по совместительству глава семьи.
Но первым в перечне моих любимых братьев меньших будет стоять молодой котик Фантик.
Первоначально его звали обыкновенно – Васька. Но уж очень он любил играть фантиками от конфет, потому-то и переименовали.
Фантик был озорным и умным товарищем. С удовольствием играл со мной, шестиклассницей, но ещё более любил лежать у меня под мышкой, когда я читала книгу, полулёжа в кровати или на диване. Одну лапку он клал мне на грудь, а вторую под свою мордочку. Это было так умилительно, что даже мама, однажды увидевшая эту сценку, запечатлела нас фотоаппаратом. Это фото и сейчас вызывает во мне необыкновенно светлую грусть о прошедшем детстве. И вот что удивительно, когда я сидела за уроками, Фантик терпеливо дожидался под стулом, на котором я сидела, и даже не делал попыток поиграть с моими пятками, что допускал, когда я с братом резалась в настольные игры.
Его уход был трагическим. Он, как и все кошки, очень любил тепло.
В нашей семье было принято, что растапливал печи отец. Утром топилась русская печь, на которой варили еду. Она обогревала кухню и дальнюю спальню, что по-семейному мы звали «холодильником» из-за постоянно присутствующей там свежести и прохлады. С утра же папа клал дрова и во вторую, круглую железную печку с открытой дверцей, чтоб растопка была полностью сухой. Эта печь обогревала уже детскую и зал. Ближе к вечеру её растапливали. Печка была жаркой, долго хранила тепло и быстро нагревалась.
И вот однажды, по заведённому обычаю папа, растопив дрова в железной печке, пошёл ужинать в кухню, где мы уже ждали его. Где-то в доме пронзительно замяукал Фантик. Мы выскочили из кухни и рассыпались по разным комнатам. Нигде котика не было. Уже во второй раз открываем дверь в детскую и наконец определяем, что котик в …печке. Из быстро открытой дверцы печи выскочил обезумевший, обгоревший Фантик и бросился в коридор. Его ожоги были не совместимы с жизнью. Неделю я плакала и на все предложения завести нового котёнка лишь снова заливалась слезами.
Не знаю, где папа похоронил его, но для меня он остался жив. Хотя бы на той фотографии, что сделала однажды мама. Белый, с серыми пятнами, зеленоглазый друг мирно лежит у меня на груди.
После этого мы долго не заводили кошек.
А ещё бы мне хотелось рассказать о Баське – красавце-сиамце, что привезла из города в нашу квартиру моя мама, живущая от нас отдельно. У меня уже была своя семья. Мы держали дома белую болонку Динку, и всё ради того, чтоб только подрастающий сынишка как можно чаще гулял на улице.
Наша болонка, в отличие от своих благородных сестёр, была очень плодовита. Отец её детей – болон Тимотя, проживал в соседнем подъезде и потому всегда успевал прочесть её послания о предложении встретиться. Бывало, услышав нетерпеливое поскрёбывание во входную дверь, мы таким образом узнавали о наступившем периоде любви у нашей красавицы: в дверь очередной раз рвался Тимотя. И уж как мы не стереглись: спозаранок относили Динку на руках гулять подальше от привычного их маршрута, увозили на машине в дальнюю лесопосадку, всё было бесполезно. В нашем посёлке в ту пору ветеринара не было, и мы ничего не знали о контрацептических препаратах для домашних животных. И потому постепенно превращались в вечных собачьих гувернёров. Порядочные болонки одаривали своих хозяев одного-двумя (редко– тремя) щенками, а наша Динка была всегда многодетной матерью: пять-шесть очаровательных пушистиков кипенно-белого или бежевого (в отца) цвета расползались из родной корзины, как только открывали свои глазки.
Вот и в тот раз, как привезли голубоглазого дымчатого котика-симпатяжку, Динка в очередной раз облизывала своё многочисленное потомство. Котик, оторванный от своей кошачьей мамки и обычного проживания в частном доме, был напуган и дезориентирован.
Он, было, хотел влиться в весёлую компанию пушистиков, так вкусно пахнувших молочком, но наша ласковая Динка зверем кинулась на чужака. Я едва успела подхватить несмышлёныша. Урок им был схвачен на лету. И я тоже это крепко запомнила и в мыслях строила планы, как их в такой обстановке растить дальше? Ясно было, что находиться не только что рядом, но и в одной комнате, им было нельзя. Решено было достать с антресолей маленькую корзинку, обустроить там спальное местечко Басику, и носить его в ней за собою следом куда бы не повели меня домашние дела. На период ухода на работу, закрывать в спальне. Словом, хлопот прибавилось.
Мои выходные начались весьма ударно, как оказалось, ещё не все неприятности мне были известны. На второй день у Басика обнаружились блохи. Пришлось в срочном порядке бежать в аптеку, и сгорая от стыда, просить дать что-нибудь от такой напасти (наша собакевична таких заморочек не знала). Помыв ошалевшего котика, в полотенчике, вынесла я его на открытый балкон просушиться, а сама попутно стала развешивать выстиранное бельё. Жаркое июльское солнышко, лёгкий ветерок разнежили нашего нового питомца, и он своим розовым язычком приводил неторопливо себя в порядок у балконной открытой двери. Я совсем забыла, что Динка тоже любила бывать со мною на балконе в такие благостные утренние часы. И вот при очередном моём оглядывании на кошачьего малыша, я вижу, как из-за тюлевой занавески появляется на балконе морда Динки. Она всего в нескольких сантиметрах с подветренной стороны от ничего не подозревающего нашего новосёла, а я в дальнем углу балкона в более метровом расстоянии от него. Понимая, что собака моя окажется над котиком молниеносно, я только и успеваю выдохнуть испуганно:
– Динка, не смей!!!!!!!!!!!
А Динка, на пару секунд застывшая над не обсохшим котёнком, …вдруг начинает того вылизывать. Баська, вздрогнувший и испуганный в первые мгновения материнского порыва собакевичны, с благодарностью принимает её заботу.
Эх, если бы знала я, что надо было сразу помыть котофейку душистым шампунем только лишь для того, чтоб исчез его кошачий запах, первый день его в нашей квартире был бы счастливее. А так, благодаря обнаруженной в его шёрстке живности, вынужденным гигиеническим мероприятиям лишь на второй день сроднили этих двух вечных природных антиподов.
Так Баська стал седьмым «щенком» приёмной своей мамочки. Он первым находил вкусный её сосок, не позволяя другим толстобоким сотоварищам отогнать от выбранного им «столового прибора».
Постепенно все подросшие щенки по заведённому нами обычаю были розданы в добрые руки. А Баська остался с Динкой. И не было в мире другого такого заботливого сына, как наш синеглазик.
Муж перед очередной разделкой мяса всегда точил ножи, и не успевало прозвучать обычное в таких случаях «вжик-вжик», как Бася усаживался в дверях кухни и внимательно следил за его действиями. И только падал первый мясной обрезок в их миску, как кот разворачивал свою мордочку в сторону спальни, где под хозяйской кроватью любила нежиться наша собакевична, и громко звал свою маму-соню. Та не с первого раза откликалась и выползала к трапезе. Тогда рассерженный кот в три прыжка оказывался в дверях спальни и громко орал своё «Мяу» так, что, должно быть, было слышно и в подъезде. Обмишурившаяся Динка, от такого вопля враз проснувшаяся, спешно выползала на свет Божий и бежала к месту кормёжки. И только когда она, сытая и довольная, отваливала от миски с парным мясцом, благородный её сынок приступал к вкушению пищи. И так было всегда: сначала ела его мамка, и только потом он сам. Исключение составляла только рыба – любая– в любом виде: будь то жареная, консервированная или остатки солёной, Баська тигром рычал над нею и не давал даже нам, хозяевам, спокойно проходить мимо его миски, а уж Динке, один раз попробовавшей сунуться к его «деликатесам» и получившей в нос, второй раз объяснять не пришлось. Но и у Динки были свои деликатесы: фрукты, овощи, ягоды и конфеты (исключение составляли томаты, лук и клубника), которые были совсем безразличны её сыночку и редкому четвероногому из её племени.
Словом, наша неразлучная парочка вместе ела, нежилась на ковре в обнимку на солнышке в зале или балконе, ждала нашего возвращения с работы, встречая нас каждый по-своему: сиамец свечкой держал свой красивый хвост, а болонка усиленно им виляя из стороны в сторону.
От избытка чувств Динка могла затанцевать на задних лапах вкруг хозяйки, такой же открытой в проявлении чувств, как она сама. А Бася снисходительно погладывал с спинки дивана на расшалившуюся парочку. Они не ревновали хозяев к проявлению ласки– её хватало обоим. Натанцевавшаяся хозяйка обязательно плюхнется к коту на диван, и он грациозно перейдет к ней на колени или прыгнет той на плечо.
Баська и Динка умели лечить. Как они узнавали, что у кого-то из домашних что-то заболело, было неведомо? Но стоило кому из хозяев внепланово остаться в кровати, как кот легко вспрыгивал к захворавшему и умащивался у больного места, для начала помассировав передними лапками там, где болит, для эффективности лечения ложась потом на это место. И Динка была скора на оказание первой помощи. Сначала она, встав на задние лапы, передние положив на постель, пыталась лизать руки больного, а потом вспрыгивала на кровать и умащивалась в его ногах, что в любое другое время категорически не допускалось. И что интересно, их методы лечения помогали утихомирить пульсирующую ли мигреневую боль, тупую ли печёночную или острую поясничную!
Давно нет ни Баси, ни Дины.
Сейчас в нашей квартире проживает Масяня. Трёхшёрстная красавица, капризная, гордая и… непредсказуемая. По описанию мы определили её к эгейской породе. Не знаю, как попала она в Сибирь, но в нашу квартиру её, по уже по сложившейся традиции, принесла моя мама, подобрав красотулю-кроху у продовольственного магазина. В нашем посёлке за последние лет пятнадцать, я лишь однажды видела летом похожую на неё особь, должно быть, кто-то из её родственников. У неё большие зелёные глаза, на её шерстке с преобладающим белым цветом раскиданы рыжие и серо-тёмные пятна. У ней цепкие коготки и даже снимая её с колен, надо обязательно помочь ей отцепить их от своей одежды. Этими коготками она накажет вас за нарушение своего покоя или назойливого внимания. В сердцах даже может легонько куснуть. Наши гости её побаиваются. Она сама предпочитает выбирать человека для тактильного общения. Любит ласку домашних и если ей не хватило её, может потребовать добавки, стараясь удержать вас за руку своей цепкой лапкой. Она и сама ластится к вам, когда вы себя неважно чувствуете. Как когда-то в моём детстве Фантик, Масяня очень любит умащиваться с вами в кровати, когда вы берёте книгу. И как когда-то сиамец Баська, она любит воду. Когда ты принимаешь ванну, то обязательно будет вертеться рядом или немигающим взглядом следить за вашими водными процедурами. Понимает много слов и просто ваше состояние. Но, в отличии от Баси, не любит сырое мясо и ровно относится к рыбе. А вот варёные яйца – особенно белок, и мороженое, – просто обожает, а так, в основном, питается «Вискасом».
Я рассказала даже не о всех наших братьях меньших– бывших и настоящих– но всем им благодарна за уроки, полученные от них.
Домашние питомцы любят вас не за что-то, а априори, просто потому, что вы – часть их жизни.
Они никогда не будут зря злиться на вас. Даже если вы нечаянно больно прищемите их хвостик: стоит только с извиняющим тоном приласкать их и попросить прощения, как этот больной хвостик ответно встанет вам свечкой или интенсивно завиляет, показывая, что вы по-прежнему являетесь для них любимым человеком.
Они лишний раз напомнят вам, что любви много не бывает, и лишь её отсутствие делает ваших ближних раздражительными и печальными.
Они разделят с вами радость и боль без всякого на то упоминания.
Из тысячи шагов других людей они узнают шаги своих хозяев даже тогда, когда вы только зайдёте в свой подъезд, и ринутся к входной двери, показывая остальным домашним, что отсутствующий их член уже поднимается на свой пятый этаж.
Они берут вашу боль на себя.
Они верны, и как бы не были сильны их инстинкты, они по первому зову ринутся к своему хозяину.
Они каким-то шестым чувством чувствуют людей и то, что только смутно блуждает в вашем сознании о ком-то из них, наглядно демонстрируется животными в их приятии или неприятии входящих к вам людей.
Они всегда готовы разделить с вами компанию, невзирая на своё желание, быть может, именно сейчас остаться в гордом одиночестве.
И живут они с нами бок о бок не ради какой-то большой полезности, а для сохранения лучшего в нас самих.