Окрашивался в пятницу четверг.
Большое нечто с тенью по краям
мой одинокий светоч обступало.
Строенья и предметы вдалеке
не тем казались, чем, возможно, были.
Вблизи как будто меньше, но стройней.
И осторожно распознав тропу,
я ускользнул от мельтешенья мелочи.
Один из двух всегда в начале множеств.
Над чашкой чая в красноватом облаке
Луна змеёй клубящейся пришла
на память, но ушла за гаражи.
Изъяв себя из круга добродетельных,
калека лучше приспособлен к
другим чудовищам и небожителям.
Дикарь небритый выпуклого бока
едва коснулся стрелкой с угольком,
и был таков, как рыба в глубину,
но в линзе бытия оставил скважину.
Нецелостность способствует союзам.
Тут Гордость непонятна и странна,
как золотая ляжка Пифагора.