Для целой книги материал,
Как Судьбы для людей ковал,
Как шел нелегкой он тропой
В Душе борьба велась с собой.
И времена были такие,
Что справедливость в этом мире
Легко решалась от ума -
Какая в нем была игра.
Чем больше денег, тот и прав
И не найти было управ
На беззаконие совсем,
Суд превратился в беспредел.
И как-то раз, на суд попала
Из-за публичного скандала,
Одна из женщин, угрожала
Над ней жестокой быть расправа.
Она позволила себе
И рассказала об отце
Семейства знатного о том,
Что был «ужасным он скотом».
Она о нем так говорила
И за словами не следила:
«Он надругался над ребенком,
И плоть его скормить бы волкам,
Он, словно Дьявол во плоти,
И все его боитесь вы».
Она, конечно, понимала,
Когда огласке предавала
Свою историю, но все же,
Ей дочь была всего дороже.
И пострадавших было много,
Сказать боялись против слово,
В себе беду переживали,
И как им быть, они не знали.
«Благочестивый» семьянин
Был очень знатный господин,
Он в церковь местную ходил,
В кругах высоких важным был.
И грех его одолевал,
К себе детей он приглашал,
«Благотворительный обед»
Давал он часто, много бед
Он юным Душам приносил
Своим деянием «благим».
И все, кто знал о том молчали,
В ход обвинения не пускали.
Решилась женщина одна,
Она была потрясена,
Когда ей рассказала дочь
И показала все точь в точь,
Что делал с ней тот «добрый» дядя
И подарил в награду платье.
И было дочери шесть лет,
Какой на сердце будет след?
Мать силы Духа собрала,
К сестре свою дочь увезла.
Она записки всем послала,
В них день и время указала,
И всем поведать обещала
О том, что дочь ей рассказала.
И место выбрала у дома,
И всем оно было знакомо,
Где проходили «те обеды»,
Что приносили детям беды.
И в день назначенный народ
Собрался смело у ворот,
Из церкви Батюшка был там,
И в стороне судья стоял.
Она их тоже позвала,
Ведь понимала, на что шла.
И были дети у судьи,
Ходили на обед они.
Спокойно женщина сказала:
«От своей дочери узнала,
Что всем известный господин
Здесь беззаконие творил
И над детьми он надругался,
Со своей плотью забалвлялся,
Пока все ели за столом,
Он ее в комнаты увел
И там разврату предавался,
Тем, что ребенок, не гнушался.
Еще, она сказала мне,
Что в комнатах бывали все
Поочередно, ведь обеды
В неделю раз давал по средам.
Спросите у детей своих,
Он покушался и на них».
Сначала все в толпе молчали,
И даже те, кто это знали.
Судья в лице весь изменился:
«И как могло так получится?
И почему о том не знал,
Никто ему и не сказал».
Он словно бы оторопел,
Лицом краснел, затем бледнел.
Он сына в гости отправлял,
И как же быть теперь? Не знал.
И загудела вдруг толпа:
«Его позвать надо сюда,
Пусть объяснится наконец,
Что позволял себе, подлец!».
Услышав вскоре голоса,
Охрана к людям подошла:
«Зачем собрались у ворот,
Сегодня дома нет господ,
Все расходитесь, а не то
Мы пустим в ход свое ружье»..
И стихли разом голоса,
Все расходились, кто куда.
Судья стоял лишь в стороне,
Смотрел на женщину в толпе.
Она поймала его взгляд,
В нем прочитала боль и страх,
И подошла к нему она,
Сказала: «Знаете, судья,
Я понимаю ваш испуг,
Вам господин почти что друг,
Но что мне делать, я же мать,
Нельзя такое допускать!».
Судью, словно обдало жаром,
Пылало сердце от пожара -
Обида, гнев и раздражение
В нем создавали напряжение.
Себя он в руки быстро взял,
И пострадавшей так сказал:
«Не знаю правда или ложь,
Ведь это сразу не поймёшь,
Я разберусь, иди домой,
Своей подумай головой,
Как будешь дальше с этим жить,
Я разберусь, и говорить
Об этом больше ты не смей,
Не вмешивай сюда детей!».
Не дал сказать больше ни слова
И быстрым шагом вдоль забора
Он удалился, побежал,
Так, словно кто-то его гнал.
Судья к себе домой пришел,
Решения лучше не нашел,
Позвал он сына на беседу,
А время подошло к обеду.
И было сыну десять лет,
И жил он вроде бы без бед,
Но рос застенчивым, пугливым,
В развитии был инфантильным.
Судья позвал его к себе,
В свой кабинет, наедине,
Чтобы узнать о каждом дне,
И камень снять, что на Душе.
Вошел мальчонка в кабинет:
«Пойдемте папа на обед,
Дала мне маменька наказ -
Позвать, она велела вас».
«Присядь, поговорим с тобой,
Скажи мне не тая, сын мой,
Когда ты на обед ходил,
Не приставал ли господин?
Водил он в комнаты тебя?
Все говори мне, не тая!».
Мальчонка, глядя исподлобья,
В раздумье сдвинул свои брови,
Отцу ответить не спешил,
Вопросом он напуган был.
Судья сказал, но уже строго:
«Я жду ответа слишком долго,
Ответь, иначе накажу,
И твои игры прекращу!».
«Он говорил, чтоб я молчал,
И много раз со мной играл,
Меня усадит на колени,
Со мной играл он в умиление
И обнимал и целовал,
И много сладостей давал.
Вы не сердитесь на меня,
Такая, папенька, игра.
Он говорил мне, чтоб я лег:
«Ты потерпи чуть-чуть, сынок,
И я прощу большой вам долг,
Не упекут отца в острог»,
И поначалу я терпел,
Теперь в игре поднаторел,
И мной доволен господин,
Я для него очень любим».
«Иди, иди, и своей маменьке скажи,
Нет, ничего не говори,
Слугу позвать ко мне, вели».
Когда к нему слуга вошел,
Он был неистово взбешен:
«Велю подать мне в кабинет,
Вина покрепче и обед,
И чтоб никто не беспокоил,
А то я взбучку всем устрою!».
Судья был честный семьянин,
Не понимал, как это с ним
Могло такое зло случиться,
И от позора застрелиться
Готов был, если бы не дочь,
Кто сможет в жизни ей помочь?
Ей было восемнадцать лет,
Ему казалось, что и нет
Прекрасней девы на Земле -
Добро и Свет несла в себе.
Она ко всем была добра,
Не по годам очень мудра.
Ее помолвка состоялась,
Венчание вскоре ожидалось.
И мужем господина брат,
Что учинил такой разврат,
Ей должен стать, и как же быть,
Помолвку может отменить?
Он много думал, много пил
И гневом бурным выходил
Он из себя, и вдруг заплакал
От безысходности и страха.
Отчаянно, навзрыд, протяжно,
Ему совсем было неважно,
Узнает кто-то или нет,
В своей Душе гасил он свет.
Он утром ото сна очнулся,
Вокруг с тоскою оглянулся,
Встал с кресла, к зеркалу пошел,
Себя другим увидел в нем.
За эту ночь он поседел,
И сразу даже постарел,
Ему и так уж было сорок,
Но был красив, хоть и немолод.
Он восемнадцать лет назад
Женился, и был очень рад.
Жене шестнадцать было лет
И с ним не знала она бед.
И слушалась во всем его,
Любила мужа своего,
И не жалея своих рук,
Порядок в доме и уют
Сама пыталась создавать,
Чтоб много слуг не содержать.
И он был очень благодарен,
Уберегал от всех страданий,
Что жизнь Семейная несла,
Она с ним счастливо жила.
А что в работе? Он судил
И приговоры выносил,
И он хотел бы стать честнее,
Но надо было быть «умнее».
И всех невинных помнил он,
Кому был ложный приговор,
Себя за это не винил,
Глаза на многое закрыл.
Он беспокоился за сына,
Жене сказать необходимо.
Себя в порядок он привел,
И в комнату к жене вошел.
Она сидела у окна,
Переживала, не спала.
Он подошел и ей сказал:
«Прости, Душа, я опоздал,
И сына я не уберег,
Его грехом опутал тот,
Кто скоро к нам войдет в семью
Разделит с братом жизнь свою
И выйдет замуж наша дочь,
И на Душей настала ночь».
Жена от вести побледнела,
В ее глазах слеза блестела,
Она ответила с тоской:
«Отец ты вовсе неплохой,
Мы оба в этом виноваты,
Но дочь мы выдадим за брата,
Он молод и хорош собой,
Наш выбор правильный с тобой.
О сыне буду я страдать,
Его должны с тобой отдать
Мы в монастырь, и чтобы там
Душой он Бога познавал
И про соблазны он забудет,
Молиться если сердцем будет».
И слезы покатились градом,
Но понимала, что так надо,
Не обвиняла, не кричала,
Лишь молча слезы вытирала.
Судья не очень верил в Бога,
Считал, что врозь у них дорога,
Идет по жизни путь он свой,
Но согласился он с женой.
«Душа моя, я понимаю
И сердцем я переживаю,
Пути другого и не знаю,
Прости меня, прошу родная».
И он обнял ее и крепко
Прижал к груди,
И билось сердце
Тревожно, ныло от тоски,
Нелегкие настали дни.
И в монастырь через три дня
Отправил сына, так Судьба
Распорядилась, а судья
Подумал, что оброк взяла
Жизнь за все прошлые дела.
Собрание, что прошло у дома
Последствия имело скоро,
И к господину на обед
Никто не шел, детей от бед
Родители уберегали
И от судьи ответа ждали,
Когда он с этим разберется,
Или управа не найдется?
Судья решил сам разобраться,
Он все же смелости набрался
И к господину в дом пошел,
Сказать, что здесь произошло.
В богатый дом вошел несмело,
«Это неслыханное дело!» -
Услышал голос господина
«Что ж, не привел обедать сына?».
Судья не ожидал вопроса,
Как было разговор непросто
Ему начать, но что поделать,
Закончить надо с этим делом.
«Я к вам по делу и без сына,
Одолевает всех кручина,
Что на обедах вы детей
Игрою портили своей».
«Вы что, в своем уме, голубчик,
Придумать не могли вы лучше,
Как обвинения предъявлять,
Меня, ты смеешь оскорблять?!».
Кричал богатый господин:
«С детьми беседовать любил,
И не скрываю, но чтоб портить,
Такого не могу припомнить,
Кто на меня наклеветал,
Шутить изволите, нахал?!».
Судья весь сжался и от страха
Назад попятился, с размаха
Упал, запнувшись об диван.
«Кто клевету тебе сказал?
А ну-ка, признавайся, быстро!
Иначе в ссылку будешь выслан!».
Судья поднялся, от стыда
Вдруг заболела голова:
«Так, женщина одна сказала,
Она к вам дочку отправляла,
А ей ведь отроду шесть лет,
Все рассказала про обед».
«Вы что, поверили ребенку?
Позвать вели ко мне девчонку
И мать, что слухи распускает,
О гневе пусть моем узнает!».
«Так, нет девчонки, увезла
Мать, ведь напугана была,
Когда ей дочь все рассказала,
В какие игры здесь играла».
«Смотрю, никак ты не уймешься,
Ты что-ли надо мной смеешься?!
Велю схватить я клеветницу,
Немедленно закрыть в темницу,
И наказание ей плетью
Велю назначить, пусть ответит
За клевету, отправить в ссылку!» -
Отдал приказ судье он пылко.
«Да, и ты не забывай о том,
Что твоя дочь войдет к нам в дом,
Иди и выполняй сейчас,
Что я сказал, неровен час
Терпение лопнет у меня
И наказать велю тебя».
И в окончание разговора
Окинул взглядом он сурово,
И развернувшись господин
Ушел, и в комнате один
Судья остался, и борьба
В его Душе с собою шла.
Из дома вышел он в печали,
И словно молотком стучали
Угрозы в его голове,
И он не мог простить себе,
Что не сказал ему о сыне,
Смолчал по выгодной причине.
И состоялся вскоре суд,
Чтоб избежать в округе смут,
Признали женщину виновной,
Был господин собой доволен.
Ей в наказание плетьми
Ударов тридцать нанесли,
В тюремной камере врача
К ней допускали иногда.
После того, как наказание
Исполнили со всем старанием,
Ее отправили бы в ссылку,
Но ей дала Судьба попытку -
Покинуть город навсегда,
А помогал ей в том судья.
И в день назначенный собрал,
Еду, одежду, деньги взял
Судья, пошел к ней в лазарет,
Чтобы спасти ее от бед.
Лежало тело на скамье
В сырой и непроглядной тьме,
Он подошел к ней и позвал
И этот голос не узнал,
В ответ шептало тихо тело,
Что умереть оно хотело.
Судья весь сжался и от боли
Душевной в сердце закололи
Иголки искренней вины,
Решил, спасти ее от тьмы.
Врачу немало денег дал
И он бумагу написал,
Что умерла она от ран,
Судья осуществил свой план.
Он женщину отвез к себе
И спрятал в маленькой избе,
Прислуга там давно жила,
Жена всех в дом перевела.
А из соседнего села
Привез он знахарку, она
Была ему давно знакома,
Еще с родительского дома.
Отец к ней часто обращался
И от недугов исцелялся.
И всем домашним он сказал,
Что избу лишь на время сдал.
Знахарка увидала тело
И от картины обомлела:
«Какой же Ирод это сделал,
Чтобы душа в аду сгорела».
«Не причитай». -Сказал судья.
«На многих в том лежит вина,
Ты свое дело лучше знай,
Давай от ран ее спасай».
«Смогу ли, батенька, не знаю
И ничего не обещаю,
На все святая воля Бога,
Какая у Души дорога».
«Берись за дело, заплачу
И вот, что я еще скажу:
Язык держи свой за зубами,
Если не хочешь, чтоб отдали
Тебя под суд и не сослали
Куда подальше, поняла?
И постарайся, чтоб жива
Она осталась и тогда
Домой вернешься ты цела».
«Свят, свят» - Она ответила чуть слышно
И за водою в сени вышла.
Через неделю лучше стало,
И кровоточить перестало
Из ран, и женщина могла
С постели встать уже сама.
Судья ей сделал документ
На имя женщины в тюрьме,
Что от болезни померла,
Немного старше лишь была.
Работала в богатом доме,
Украла перстень и в неволе
Назначили отбыть ей срок,
Но простудилась - это рок,
И очень сильно заболела,
Болезнь не выдержало тело.
Никто подмены не заметил,
Судья уже давно подметил:
До заключенных дела нет
И это вовсе не секрет,
Коль умирает человек,
Тюремщикам оно и легче,
Освободятся сразу плечи
От груза тяжкого, забот,
Хватает им своих хлопот.
Знахарка знала свое дело
И с телом справилась умело.
Судье сказала лишь в сердцах:
«Ваш господин посеял страх,
Душа истерзана и плачет,
За это он сполна заплатит,
Не уж то, Бога не боится?
Как будет он в грехах виниться».
«Не нам с тобой об этом знать,
Молчать, велю тебе об этом,
К себе ты можешь уезжать,
Сам разберусь я, без советов».
Знахарке деньги дал судья:
«Поди уже, прошла хвороба,
И не жила ты у меня,
Ступай, телега у порога».
Знахарка молча поклонилась,
Взяла свой узел и ушла,
Она в душе судье дивилась:
«Ну что поделаешь, Судьба».
И очень тихо и несмело
Зашел он в избу наконец:
«Тут знаете, такое дело -
Для вас я справил документ.
Вы уезжайте поскорее,
С утра прибудет дилижанс,
И невозможно выиграть в деле,
Оно губительно для вас.
У вас есть дочь, еще мала,
И неприятность позабудет,
Мой сын потерян для меня,
Грех на душе моей пребудет.
Наверно, я не верю в Бога,
Продал я Душу сатане,
У вас другая есть дорога,
Молитесь Богу обо мне.
Я вам принес немного денег,
Одежду новую, еду,
Вины все это не отменит,
Покой я в сердце не найду».
И тихо женщина сказала:
«Спасибо вам за доброту,
Я и сама все понимала,
Себе накликала беду.
Но может быть теперь обеды
Закончит править господин,
И от детей отступят беды,
Что на обедах он творил.
Молиться я всем сердцем буду,
За все прощения просить,
И вашу помощь не забуду,
В грехах не стану вас винить».
И поутру, лишь Солнце встало,
Подъехал к дому дилижанс,
И женщину Судьба умчала
К сестре и дочери тот час.
Создатель дал Творениям тело,
Вложил в них Разум и Любовь,
Чтоб на Земле все жили смело,
Освобождались от оков -
Программ, что оставались в теле,
Для размножения они,
Понять об этом не сумели,
Орудием сделали любви.
Вид обезьян есть на планете,
Их бабуинами зовут,
И чтоб у них рождались дети,
Жизнь беспорядочно ведут:
Чем больше самок у самца,
Тем будет больше и потомства,
Нет Разума, у них Душа -
Одна на всех, для производства
Себе подобных, для того,
Чтоб человек их изучал
И понимание пришло -
Что свою самость искажал.
И у животных в поведении
Есть однополое влечение,
Для Человека - искажение,
И для Души лишь развращение.
Заразными программы стали,
Из века в век порабощали,
Слаб человек перед страстями,
Но Времена уже настали -
Что было тайным, станет явным,
И выбор в сторону изъянов,
Плоды вам быстро принесет
И за собою уведет
В семейство стадных бабуинов,
И чтобы правильный был выбор,
У Человека Разум есть,
Души Величие и Честь.
Мужчина с женщиной в Любви
Соединяться лишь должны,
И это тайное Творение
Душе Высокой даст рождение.
И чтоб границу перейти,
Где Душу сможете спасти,
Откройте Библию и там
Найдите в чем у вас изъян.
И Жизнь свою Осознавайте
И смело с радостью шагайте,
Освободитесь от оков,
И да поможет вам Любовь!