Среди двора лежали лужи.
Я в них смотрелся из окна.
Друзья подсунули на ужин
мне самодельного вина.
Уже без повода... Причиной
была известная мне часть.
Я вскоре стал почти скотиной
и захотел плевать на власть.
Я захотел нести идею,
однако, ноги не несли.
Я уверял, что не имею
ни положенья, ни земли.
Я был с народом, без сомненья,
я боль народа принимал.
И к популизму отвращенья
себе под ноги изрыгал.
Играя матом и слезою,
припоминал тот скорбный час,
когда над падшею страною
Господь закрыл свой правый глаз.