Эти намёки, и знаки, и строки
разных периодов дня,
утром – развилка привычной дороги,
в полдень – одна болтовня.
Ближе к вечерним часам открываешь
смыслы, пока не впотьмах,
сотню рецептов пути самурая
видишь в знакомых чертах.
Можно сквозь тысячелетнее эхо
снова Записки писать
у изголовья, цветные прорехи
опытом штопать опять.
Эти Записки из кельи, от скуки –
мысли особенных душ,
дивертисменты в театре кабуки,
тягловой лошади гуж.