Закрыта дверь, и дальняя дорога
Ведёт вперёд – опять за горизонт.
На карте нет ни озера, ни стога,
Маршрут проложен на небесный фронт.
На карте нет знакомых ориентиров –
Церквушек сельских, елей до небес.
Нам всем хотелось непременно мира,
Хоть и тяжёл был выбранный эфес.
Опять ты в деле, друг, соратник, ватник,
Выводишь нас на линию огня,
Я помню, как разменивал тридцатник,
Судьбу свою армейскую кляня.
Нет в перекрестье лиц или фамилий,
Всё больше – страны или города,
Армады неприятельских флотилий,
По праздникам – на даче борозда.
Нам всем хотелось и детей, и песен,
Средь буден строгих стражей тишины,
Но мир, увы, был беспредельно тесен
Во имя неприкаянной страны.
На старом фото лица побледнели,
Едва слышны с перрона голоса,
Мы непременно жить ещё хотели,
Но впереди – волна и паруса.
И яркий лик полуночной кометы,
Ушедшей за седые облака,
Оставит отблеск звёзд на эполетах,
Как в личном деле писаря рука…
Александр Богданович,
30 января 2024 года