Всюду давка, смятенье и ор:
- Прочь, продажные твари, позор!
А старая дева сидит у холста...
Разлетаются стекла, звеня,
И влетают в дом вопли, набатный звон!
И стекла другие дрожат...
И друг друга, свирепо тесня, все визжат:
- Прочь, проклятые твари, вон!
А старая дева рисует кота...
Гильотина срывается, падая вниз...
Обрывается да не одна под ней жизнь...
И беснуется снова толпа
Мгнозевна и алчна, тупа...
А старая дева краски мешает,
О чем она думает? Кто ж ее знает...
Королей прежде грозных, как карточных, бьют.
Льется кровь, как вино, что по осени пьют...
И головы падают влево и вправо,
И в саване рваном смеется лукаво
Ненасытная алчная смерть!
И пляшет, маня в круговерть...
А старая дева берёт новый холст
И снова рисует кота
И кот тот выходит задумчив и толст
А на кресельной спинке - фата...
А на улицах бешенство вновь закипело
И толпы идут на войну
И каждый в толпе несёт смертное тело
В Московию... в Березину...
Двунадесять вновь языков собирают
Идут, маршируя, бравируя, споро...
О землях, рабах и о славе мечтают...
Идут, маршируя, к смерти, позору...
А старая дева рисует кота...