С прискорбием и грустью, отмечаю:
для дочери, я женщина чужая,
и как бы ни старалась и ни билась,
любить себя заставить, я не в силах!
Печально, сознавать своё бессилье,
когда в полёте, обрезают крылья,
страшней всего, что близкие, родные,
любимые и сердцу дорогие...
Прости мне, Боже, что сказать посмела,
но в моём сердце горечь накипела,
однако, не желаю ей в грядущем,
испытывать сыновье равнодушье!