Ослеп в тюрьме, и он не ходит,
Его душа полна любви,
Не судит он судьбу коробя,
Он воин крепкий, не снести.
Ах Лёшка, как же так все вышло,
Тюремный врач забыл свой долг,
И тот "лепила" все попортил,
Запрятав совесть сквозь порог.
Мне страшно думать, что ты чуял,
Проснувшись и не видя мир,
И ноги вкрюки все свернулись,
Но ты не сдался не пониг.
Твоя мамуля словно ангел,
Всю ношу носит не ропща,
О тётя Нина вы как айсберг,
Среди пучины бытия.
Тот быт как мука, и ежедневно,
Страданье впрок, судьбе на зло,
И не познать нам этой боли,
И слава Богу я никто...
Ты свят, и пусть поспорит кто-то,
Ведь мы стоим на двух ногах,
И лицезреем всё так скупо,
И счастье ищем все в тисках.
Ты слеп и ноги уж не ходят,
Мы не на ложе на века,
Как страшно мне, что я все ропщу,
Свою судьбу кленя за заря.
Ты благодаришь судьбу за радость,
Нам дуракам не знать той ввысь,
Мы помолчим и будет думать,
Как жить нам дальше чтобы быть.
Ты верой укрепил победу,
Плюешь на беса, он не смог,
Отдать тебя в пучину страсти,
Где ты себя отдал бы в долг.
Ты для меня урок на жизнь,
Ты словно совесть сквозь роптанье,
Не обнаглели ли я глупыш,
Страдая там где нет признанья.