- Привет , па - почти кричу я , одним длинным броском вымётывая тело из люка сквозь раскалённое облако газов , вскипающих на светящейся от перегрева обшивке , и , кувырнувшись через плечо , на мгновение растягиваюсь спиной на прохладной утренней траве , раскинув руки , и с упоением глядя в небо . Ждать , когда осторожная автоматика посадочного модуля разрешит выход - занятие невыносимое . После галактического холода орбиты , перегрузок и раскалённого ада десантной шлюпки планета по-взрывному раскрывает таящиеся закоулки сознания , и это - истинное блаженство . Воздух , живой во всём великолепии запахов и движений , влажный , напоённый бесконечностью жизни , необьятной синевой уходящий в бескрайнее небо , сияющая жемчужинками росы трава , разлапистые древние сосны на песчаном берегу реки - всё это настолько близкое и родное , что душа смахивает кончиком крыла невидимые слёзы счастья , и привыкшие к сардонической ухмылке губы невольно растягиваются в детскую улыбку . Он неслышно подходит ко мне , и обнимает , поднявшегося - молча , широко и долго , большой , сильный , чуть печальный и умудрённый опытом , и я привычно спрашиваю из кольца рук : - Можно к тебе ? - Конечно можно , даже нужно - отвечает он , и , чуть сжав обьятия , добавляет : - Пойдём ... Интеллектроны навигации крейсера и планетарной охраны давно согласовали и отослали в архивы империи все протоколы и разрешения моего визита , но здесь даже копчиком сознания вспоминать об этом не хочется ... и этот гостевой "диалог на пороге" невольно потихоньку становится нашей старой доброй традицией . Для души ...
- Я тут лодочку затеял - говорит он , словно сообщая самую главную новость с последней встречи , и спрашивает : - Ты надолго ? Мы по умолчанию идём к дальнему сараю у реки , и , чтобы не портить первое впечатление от его задумки , говорим об ужине , погоде , рыбалке - времени у нас теперь много , ведь я нынче никуда не тороплюсь . Заядлый рыбак , из тех , что не для наживы , а ради неповторимого единения с неосязаемой божественностью природы , он давным-давно задумывал построить лодку - это , всё-таки , мир совсем иной , чем с берега . Сколько долгих вечеров мы сидели и рисовали , обсуждая идеи и мелочи , и вот ... В приоткрытой створке ворот знакомым сумбуром проглядывает смешение угловатых прямых линий стапеля и плавных , обтекаемых обводов корпуса . Ох . Красиво ... Он распахивает ворота , поднимает люки на крыше , и солнечный свет зайчиками скатывается с гладко оструганного борта на усеянный стружками пол . - Так это ж только спустить осталось - восхищённо иронизирую я , понимая , что из прежних наших задумок почти ничего не наблюдается . Видать , я и вправду долго не заглядывал , коли у него хватило времени и передумать , и спланировать , и отстроить ... - Я стапель-то выставил , смотрю - что-то не то - словно оправдывается он . - Мелко слишком получается . Негоже так реку обижать . Пошёл на берег , да на песке и нарисовал враз , будто она сама подсказала . И , знаешь , мы всё-таки на неё парус поставим , как ты и хотел . К дальним затонам уж больно хочется дойти ... - Дааа ... тяну я ... так ведь и на целый месяц можно с припасами пойти , и ночевать с простором , и от дождя прятаться ... Ты когда всё успел-то ? - А уж больно в охотку пошло , дел-то особых всё равно не было ...
Через неделю рабочего азарта мы уже вбивали в песчаное дно реки сваи под будущие мостки , а рядом , на растяжке между соснами и сброшенным с плота куском скалы , покачивал высоким бортом благоухающий янтарной смолой корпус - длинный , плавный , в меру широкий , и по-особенному уютный той неповторимой душевностью дерева , которую не заменят ни надёжные галактические сплавы , ни прозрачная непробиваемость силовых полей . Тёплая летняя река играет на обшивке солнечными зайчиками с волны , словно семафоря нам о том , как она нами довольна , и настроение невольно выглядывает за горизонт обыденного довольства в эфемерные просторы недостижимого счастья . В такие моменты я невольно вспоминаю однокурсников по временам обучения в имперской службе активной обороны , с упоенительным восхищением рассказывающих о сметённых хронозарядами континентах полигонных планет , плазменных безумствах взрываемых звёзд и пылевых облаках на месте уничтоженных галактических линкоров , и ещё раз убеждаюсь - магию и силу родовой крови победить невозможно . Наша с отцом - она вот здесь , в широкой реке с камышовыми затонами , стремительными излучинами , в ветре , сбегающем с песчаной косы на воду , чтобы взобраться на скалы дальнего берега и растрепать вихрашки сосен , в чайке , срывающейся с крыла на всплеск , в мерном течении жизни , кажущейся такой бесконечной ...
Вечерняя зорька закатывала медяк звезды за высокий берег дальнего затона , и мы сидели рядышком , свесив босые ноги с борта , поглядывая на тростиночки-поплавки , сделанные из гусиных перьев , и неторопливо обсуждали будущий вояж к истокам реки . Такие моменты , когда после утренней рыбалки щучья уха уже ждёт , готовая , на берегу , и лов превращается в созерцательно-медитативное таинство , в котором вытащить , взглянуть в глаза и отпустить - самое ценное , рождаются самые замечательные слова и мысли .
Есть в этом что-то богообразное , не в смысле всемогущества и вершительства судеб , а в парадоксальности , когда ты , такой большой , сильный , знающий и могущий почти всё , ничего не ведаешь о том , что происходит под тобой , в глубине , и надеешься только на иллюзии мастерства и удачи . Отхватить крошку энергий ближайшей звезды , настроить карманный дезинтегратор на воду - и через пару секунд можно ходить пешком по осушенному дну и собирать готовую сушёную рыбу , но какому рыбаку или богу такая блажь в голову взбредёт ? Вся магия этих моментов в таинстве невидимого - там , под тоненькой тростиночкой поплавка ... - Знаешь - заговорил он - я тут долго думал о времени , о наших с тобой разговорах , но так и не понял , как и с чего ты это сделал . Ведь в твоём детстве всё это было фантастикой из книжек ... - Да я и сам до конца не понимаю - откровенно расфилософствовался я . Помнишь этот советский калькулятор , с алюминиевым корпусом и квадратным корнем как пределом способностей ? Он как-то сломался , и я неделю добывал на него запчасти , а потом сел перепаивать , и невольно задумался . Сначала о том , почему его так ограничили в функциях , потом об ограничениях математики . Ведь если в логике математики корень из нуля - ноль , а из минус единицы - нонсенс , то в реальной жизни всё совсем не так . Реальная жизнь предполагает , что отрицательные числа - это долги . То , что в будущем ты получишь , чтобы отдать . И если простые функции типа сложения и умножения всегда направлены в будущее , например прибавили хомяка к хомячке - получили двадцать хомячков , то вычисление корня - это в самом буквальном смысле попытка двинуться обратно по времени в поисках корней того , что имеем в сегодняшнем моменте . Сегодняшний корень из минус чего-то - это наш вчерашний кот , съевший соседских хомячков , которых мы теперь должны . В общем и целом после нескольких часов подобных копаний в себе и калькуляторе я вылез в точку осознания реальности , открывающую временной тоннель на тысячелетия вперёд . - То есть ты теперь ходишь такими тоннелями ? - Нет , увы , нет . Никто до сих пор не докопался ни до их природы , ни до синхронизации с ними , или , тем более , управления . У отдельных мыслящих это случается спонтанно , и в большинстве случаев - с летальным исходом . А мне , считай , повезло - я выскочил обратно , сильно обжёгшись о так и не выключенный паяльник . - И что было дальше ? Я ведь пока понял только то , что мы сейчас с тобой на мегалетия позже нашего рождения , а больше ты и не рассказывал ... - А дальше всё было примитивно , как навигация в тумане . Я потихоньку осознавал то , что увидел и почувствовал , формулировал , обобщал , конкретизировал , и сдвигался чуть дальше . Помнишь , ещё у древних было писано , что время - это река ? - Знаешь , я после того , как оказался здесь , очень много думал про время , и про их схожесть с водой тоже . Но как и на чём ходить по воде - я знаю , а вот со временем всё совсем непонятно ... - Я так думаю , что те древние , что имели возможность глубоко и отрешённо философствовать , жили в климате типа греческого , а вот выживавшим в ледяном мире долгих вьюг и голода было не до абстракций , их философия была привязана к реальности как женщина и ребёнок к костру и пещере . И после , видимо , злую шутку сыграло классическое образование , возводившее поэтическую философию в ранг неоспоримых истин . На самом деле время и вправду подобно реке , и обычная жизнь , хоть наша , хоть плазменная , хоть кристаллическая , по сути инородна времени , и либо тонет сразу , либо барахтается , но тоже недолго . Есть отдельные индивидуумы , способные создавать вокруг себя подобие лодок и лавировать в поветриях и течениях , будучи чуть выше воды времени , но это тоже небыстрые процессы , подверженные многим "но" ... Поплавок выскочил из воды , улёгся , тут же рванул вглубь , и через минуту упругой игры мы уже радовались знакомству с небольшим , длиной в локоть , судачком , аккуратно снимали его с крючка , долго смотрели на уходящий в сторону водоворотик , оставшийся за мощным взмахом его хвоста . - Судя по твоим словам про зиму ... время можно заморозить ? - наконец нарушил он молчание . - Да . Заморозить , пройти , куда надо , посмотреть сквозь лёд на всё интересное , отбурить и выкрошить всё нужное , отогреть обратно , пустить по другому руслу , даже испарить и уронить очистившимся дождём в нужном месте . Аналогия и философия именно такая , а про техническую сторону не спрашивай , пожалуйста ... - Сложно ? - Ага . Да так , что мне пришлось пять тысячелетий втихаря отшагать с постепенно взрослеющей цивилизацией до момента , когда теорию хронопереходов уже можно было отдавать в отдельные , чистые , руки . Именно в этот момент , когда я отдал технарям-практикам теоретические расчёты , я в полной мере осознал , насколько это трудно ... ( А ещё я тогда понял , что непременно прорвусь в момент его смерти , и вынесу в совсем иные времена и пространства , ибо умер он , когда я был совсем маленьким , и с этой несправедливостью трудно мириться . Не наобщались . ).
Звёзды . Костёр . Рои мошек над водой , глухие всплески мощных хвостов в камышах . Фырчащий топотун-ёжик скрежещет коготками и иголками о котелок , пытаясь добраться до вкусного , ветерок уносит вдаль дым костра вперемежку с туманом , и тихая полноводная река буквально наполняет меня жизнью , высосанной и выстуженной бесконечной чуждостью времени и пустоты . Впору отсыпаться на ещё тёплой палубе , убаюкиваясь лёгким покачиванием и бездонной глубиной звёздных скоплений , чувствуя себя маленьким мальчишкой , не знающим ничего , кроме того , что завтра будет новый солнечный день , упруго дрожащий под ветром парус , чуткая отзывчивость румпеля и говорливая вода под форштевнем , неизведанное за дальним поворотом , и рядом человек , ближе которого не найти . Уже больше месяца мы неторопливо поднимаемся против течения , исследуя берега и впадающие речушки , знакомясь со зверьём и пернатыми обитателями кишевших жизнью прибрежных просторов . Дружественные и непостижимые плазматные обитатели корон звёздных скоплений по моей просьбе нарочно не стали вытаскивать из глубин времени нашу родную планету , какой она была мегалетия назад во времена моего детства , а нашли на бескрайних просторах всех девяти измерений похожую , не искаверканную агрессивным разумом "цивилизации" , и живущую своей , непосредственной и мирной природной жизнью . Тут хоть тысячу оборотов её изучай , хоть миллион - всё равно останутся уголки , где ещё не был , зверьки , которых не видал , воздух , которого не пробовал ... Благо , у нас и вправду времени полно . Вечная жизнь становится вечной не потому , что исчезает возможность умереть , а потому , что появляется возможность обойти во временно'м зигзаге точку возможной смерти . Переждать на параллельном курсе , и вернуться на свой , когда опасность миновала . Словно вешку опасности в море обойти . И ещё одну . И ещё . Мы всю жизнь это проходим , с самого момента зачатия - обходим токсикоз и болезни матерей , неловкость пьяных акушерок , простуды , коклюш , бешеных собак , ядовитые ягоды и несущиеся грузовики , психов в школьном туалете и гопоту в подворотне , боевую гранату в учебке , бандита в тайге и венеряшку у обочины , падающие самолёты и сходы лавин , чтобы в конце концов однажды не обойти то , что и готовы записать на наш последний счёт писари посмертных мануалов . Это всеобьемлющее свойство всех цивилизаций , от сверхподвижных звёздных плазмоидов до незыблемых в веках планетоидных литосферников зиждется на вроде простеньком неумении останавливать и разветвлять время . Но любое сознание во времени тоже имеет габариты , и прикоснувшись к "горячему" краешком , вовсе не обязано встревать в огонь целиком . Это "не обязано" - единственный залог продолжения вечного пути вплоть до той степени душевной усталости , когда совершение фатальной ошибки ты уже сознательно готов счесть за благо ... Обойти опасность в трёх пространственных измерениях большого труда не составляет , во временны'х - уже труднее , в трёх же высших измерениях души это превращается в нелёгкую стратегическую операцию , требующую разведки , аналитики , подготовки , тонкой игры и неотвратимо эффективного превосходства в манёвре . Именно для такого манёвра в обход всевыжигающего пожара в пересечениях трёх измерений души и существует для меня эта планета . Однако и каверзы низших трёх измерений физического мира тоже никто не отменит . Вот и теперь частички меня , двигающиеся самыми первыми по времени , упёрлись во что-то большое , сильное и в меру опасное . Пока вроде мелочь , но отправляться в сны уже нелепо . Возможность останавливать время вокруг своей сущности , которая во всех девяти измерениях куда меньше , совершеннее и эффективнее души и тела , открывает двери в миры совсем иных внутренних энергий и наружних возможностей , и привычно предчувствуя приближение этой необходимости , я нацелил внимание в сторону ощутимой силы . Вот оно - из леса неспешно , по-хозяйски , появился большой медведь , и грузно направился к стоящей на берегу палатке . - Па ! - окликнул я , и показал на лес взглядом , когда он выглянул в окошко . Затевалась интересная игра . Привычный носить свою тонну веса по буреломам и косогорам , с непробиваемой шкурой и жиром , вооружённый мощными когтями , щепящими дерево , и капканоподобной пастью , он вполне мог игнорировать такую хлипкую мелочь , как мы . Хоть дюжину . В этом мире , в его мире , понятия "нет" для него не существовало . Эта непробиваемая уверенность в себе существует и у одиноких хищных разумных межзвёздных магнитополей , высасывающих психическую энергию из любой попавшейся разумной жизни , и у огненных демонов , охотящихся стаей и питающихся высокотемпературной плазмой выжигаемых жертв , и у адмиралов галактических флотов , готовых разложить на нейтрино пару десятков обжитых систем просто от бесконечности служебной скуки . Скука и пустота - это неизменные капсюли в обойме любых приключений . По простому-то всего и делов - мгновенно сконтачиться мыслью с планетарной системой охраны , в уме представить , чего хочешь , и могучая тяжёлая зверюга станет или разноцветной тонюсенькой плёнкой в пол-горизонта , расплющенная меж двух силовых плоскостей , или мягко осядет наземь с сознанием , угасающим от образовавшегося внутри мозга тонкого шарикового прокола . Но ... живого зверя откровенно жалко , да и мы уже почти в тысяче неизученных и невыверенных вёрст от дома , с их искажениями магнитополей и непредсказуемыми девиациями , которые могут запутать вполне стандартные интеллектроны охраны , и тогда силовые поля , обычно аккуратно вскапывающие землю , засаживающие плантации и собирающие урожай в садах изученной до микрона отцовской усадьбы здесь , вдали , могли натворить таких дел , что без хронохирургии и не исправишь . А это - автоматически формируемые протоколы в имперскую охрану , проверки допусков , живое общение с оперативным интеллектроном или любопытным от скуки офицером ... Десятицентнерный скучающий мохнатый зверёк такой мороки явно не стоит ... Когда-то , ещё только появившись на этой планете , мы обсуждали возможности подобных контактов , и потому просто неторопливо перешли по трапику на борт и уселись на планшире - посмотреть , чего будет . Однако двое незнакомых существ и что-то непонятное на воде куда интереснее , чем палатка , и мохнатый гость направился прямиком к трапу . - Слушай , а давай на него мачту уроним - вдруг предложил отец , и я отчаянно прыснул со смеху . С виду крамольная , мысль была хороша , ибо как только он рассказал в первый день о желании поставить на лодку парус , мы сходили в лес , отыскали подходящую для мачты сосну , и я ушёл на полсотни лет "до" , чтобы зарыть под ней контейнер нетягина . Этот простенький препарат был создан по моим детским мечтам , и поднимаясь из почвы с соками по всему стволу , никак не влиял на самочувствие живого дерева , зато уже спиленную древесину можно было пропарить над кипящим котлом , и в родных древесных волокнах формировались тончайшие нити , по прочности и эластичности не уступавшие паутине . Мы точно решили , что наша мачта должна быть только такой , и ... шансов сломать её у нас теперь просто не было . Раздать ванту и штаг - дело недолгое , и на раз-два-три мы прицельно обрушили нетяжёлый , но упругий и длинный хлыст на массивную мускулистую холку зверюги . Вот ещё рассвирепеет сейчас , и всё-таки придётся кромсать безумствующую тушу дезинтегратором - подумалось вдруг на долю мгновения , но в том и подвох бескрайней самоуверенности - у неё нет опыта . Непривычный к нападениям , частично оглушённый непонятно чем , да ещё и сверху , со спины , наш косматый заходимец опрометью кинулся в привычный и безопасный лес . А мы разложили костры по периметру палатки , и , сидя у огня , я рассказал стародавнюю , памятную земную историю с медведем . В те времена , когда приходилось ждать должного развития хотя бы самой сознательной части человеческой массы для того , чтобы взаимно развиваться в возможности работы со временем , мне невольно приходилось периодически "умирать" , чтобы не привлекать внимания , и если в ещё знакомых отцу временах всё решалось подложной заменой бумажных документов , то с развитием дактелоскопических , генотипических , психовариативных и биоэнергетических систем личностной идентификации выкручиваться приходилось по-разному . В одном из таких "переходов" мне и пришло в голову "умереть" в схватке с медведем . Тогда , чтобы тебя записали в навсегда выбывшие , нужна была генетическая картинка , и только . Пришлось постараться , чтобы уговорить канадского гризли растерзать и сожрать меня почти целиком - у чувствительного , умного , и знакомого с людьми зверя чувство опасности уходит далеко вперёд по времени , а выжить у него шансов не было , ведь я смешал хронопотоки так , чтобы его , людоеда , предъявить егерям остывающей тушей с лично моим , родным , биоматериалом в желудке ... Он хорошо это чуял , но куда наивному зверю против подлости человеческой ... Всё-таки приятно было жить во времена , где счетоводы человеческого поголовья и судеб не задумывались о возможности "договориться" со временем и медведем .
Широкая полноводная река сужается между скал , перекатывает через скрытые огромные валуны , стремительно бежит на свободных пространствах между ними , и если бы попутный ветер не сложился с дневным бризом , пришлось бы идти по скалам , и тянуть лодку за собой . Можно , конечно , налегке пешком выйти на эти неровные три десятка вёрст вверх по течению , привязать и сбросить в поток катушку почти бесконечной арахниновой нити , и потом втащиться на ней против течения ветряковой лебёдкой , но ... к полудню раздуло , и под обоими парусами тяги хватало в самый раз , чтобы вылезать по стремнине чуть быстрее , чем пешком по берегу . Азартное это занятие - лавироваться против неровного сильного течения на рваном ветре между скал , и мы , почти не считая сил и времени , отрывались по-полной . Нехитрая оснастка парусов потрескивала и подвывала на порывах , тянула жилы рук , но типично речную лодку без тяжёлого фальшкиля под днищем не поводишь как океанского борзоходца , закрепив снасти и поигрывая рулём . Тут всё вручную - чутко , нежно и сильно . Когда-то отец учил меня таинствам рыбалки - готовить прикормки , наживку , выбирать место , закидывать , водить , караулить . Теперь уже я , походивший на парусных кораблях и яхтах , учил его нехитрой игре равновесий между зыбкой и неверной волной и изменчивым порывистым ветром . Как послабить крен от парусов , чтобы волна , ткнув под борт , не перевернула , но и ход не потерялся , как сработать рулём , чтобы вал с кормы не сбил с курса , да ещё и прокатиться на себе позволил , как настроить полотнища парусов , чтоб друг у друга ветер не отбивали , а дружно тянули куда надо . Почти полторы тысячи вёрст спокойной воды придали ему понимания и уверенности , сладили нас вдвоём , и теперь мы прижимались почти к самым бокам подводных глыб , где течение медленнее , чем на стремнине , а водовороты помогают крутнуться , когда нужно . Впрочем , и шансов лечь на борт под порывом возле них было куда больше , что мы периодически с азартом и делали , сразу бросая якорь , восстанавливаясь на ровный киль , разгоняясь и подбирая якорь обратно , пока не надоело . После очередного отката на сотню метров мы , довольные неповторимым опытом , наконец поставили боковой поплавок-аутригер , подняли третий парус , и буквально полетели . Так повелось на флотах наших предков , что корабли , в отличие от птиц и брёвен , не плавают , а ходят . Глубинный смысл этой самоиронии моряков в том , что вопреки ветрам , течениям , врагам , поломкам , катаклизмам и дуракам корабли идут по воде от точки "а" к точке "б" , как путник идёт по дороге . Этот сознательный и волевой ход , управляемый и многотрудный , требует вполне внятного уважительного отношения к себе . Плавать корабль не имеет права . Он или стоит на воде , или идёт по воде . Но случается кораблям и откатываться под натиском стихии назад , и дрейфовать в штилях , да и просто отстаиваться по многим причинам , и потому про корабль и команду говорят , что они уходят в плавание . Мы ушли в это плавание два месяца назад , прошли насквозь почти весь континент , и впереди у нас теперь был только исток реки . А исток она брала из моря . Ну ... то есть я-то это знал , потому как много раз видал планету с орбиты , выбирал место для усадьбы , оценивал сейсмо- и метеоритные риски , и ничего прекраснее этой реки не видел . Каким-то геологическим казусом случилось так , что континентальная плита северного полюса , плавающая на раскалённой магме мантии , медленно вращалась в кольце безумно тугоплавкой шлаковой пыли . Вернее , она-то , как и вода морей и океанов , стремилась к покою , а планета под ней неустанно проворачивалась , и ледники , нараставшие с обратной её стороны , на наших долготах вползали на базальтовые равнины северов континента , подплавлялись и образовывали огромное пресное море , в котором брали исток десяток рек и речушек . Одни из них пропадали в бескрайних жаждущих влаги лесах , другие были сезонными , и обсыхали на лето , а наша , полноводная , широкая , могучая , бежала и шла до южного солёного моря , а с ним и в океан . Этот наш будущий выход к истоку в бескрайние морские просторы с их совсем другими обитателями я хотел оставить для отца сюрпризом , но за две тысячи вёрст река всё ещё оставалась так широка , что невольно не оставляла сомнений в своей природе . - Ну где-то так я и предполагал - заметил отец , когда в один из свежих осенних дней мы вдруг вырвались из двухверстовой ширины меж скальных берегов в необозримую водную пустыню с длинными огромными волнами , среди которых наша десятиметровая лодочка была как скорлупка грецкого ореха на девичьей груди размера этак третьего . Осень дышала ночной прохладой , подрисовывала по берегам разноцветные всполохи листьев , выгоняла на охоту набирающих жирок хищников , мельтешила на воде и по лугам молодняком , радовала грибами и ягодами , намекая , что пора бы нам и обратно , к югу . Нет , конечно , нанемного мы задержались . Полюбовались игрой закатов на длинных боках могучих волн , порыбачили , поглядели на здоровенных ластоногих обитателей , не попадавшихся на реке , пособирали съедобных ракушек и водорослей . Но ... хоть и вниз по течению , да и по знакомому теперь , но две тысячи осенних ветренных и порой дождливых вёрст всё-таки хотелось отмахать до льдов . Уже донельзя обвыкшиеся с жизнью на борту , мы давно не ставили палатку на берегу , не желая повторять историю с медведем . Как-то на каменистом плато я попробовал сформовать с помощью интеллектронов далёкой усадьбы защитный силовой купол , и получил такую ошибку , что возможность быть нашинкованным закрываемой дверью отложила эти попытки до лучших времён . И вот однажды , в ночь , когда мы стояли в скальной бухте между якорями , отец вдруг очень осторожно меня разбудил . Впереди по времени не маячило никаких намёков на каверзы и приключения , и я вдруг ужаснулся , насколько привык доверять чувствительности высших порядков в ущерб простым земным инстинктам . Потому что на верхушке нашей мачты сидела огромная птица , и почти бесшумно , но ожесточённо трепала зверька размером с доброго кролика . Оп - подумал я , и остановил время . В ночной полумгле застыли серебром отсветы Луны на волнах ( да , я сентиментален , и притащил на нужную орбиту камушек подходящего рисунка ) , звуки исчезли , палуба под ногами потеряла свою живую отзывчивость ... Огромная птица на топе нашей мачты ожесточённо терзала кролика . В полуметре ниже неё застывали в падении куски шкурки , в стороне неподвижно застыл рой мошкары , лёгкое пёрышко отлетело и ткнулось в незримую плоть застывшего времени , а большеголовая совообразная бестия продолжала разбирать добычу на вкусняшки и отходы . - Хммм - изумился я , и заморозил время совсем . Свет поменял тональность , чувствительность тела исчезла , уступая место внепространственной чувственности , а на топе нашей мачты под свирепо дёргающей клювом бестией бисером расцветали рубиновые капли крови . Во всей известной мне вселенной так могли только вневременные интеллектроны галактических крейсеров - криоплазматно-полевые конструкции размером с вон тот бледный шарик на орбите над нами , а тут ... да поди ж ты . Захотелось чисто по-землянски перекреститься и проснуться . Ладно . Отпустим время в обычный аллюр , коли так всё интересно . Когда-то в земной юности я был неплохим фехтовальщиком . Невидимое кинжальное поле карманного дезинтегратора , следуя моему воображению , вытянулось от рукоятки на непривычные метров девять до конца мачты , и тонкими , почти ювелирными движениями кончиков пальцев на вытянутой рукояти я рассёк надвое тушку поедаемой добычи , и сразу же очертил два полукруга по кончикам расправляющихся огромных крыльев . Только бы не зацепить мачту , другую здесь не найдём - подумал я вдруг , и слыша удивлённый возглас отца , подхватил почти невесомое большущее тело , сковырнувшееся с мачты в бесплодной попытке взлететь . Когда-то мне довелось оттаскивать от приятеля голодного крокодила , так вот в сравнении с хищной птицей быстрый неодолимый ползучий гад - просто неповоротливая колода . Получить глубокую рваную рану , перехватить здоровой рукой , отвести пробитую клювом и когтями руку подальше от ауры бестии , дать ей зажить в ином течении времени или схлопнуть её рваное настоящее до недавнего здорового прошлого , через долю мгновения в нормальном времени перехватить ею беснующуюся бестию , и повторить всё с разорванной другой рукой . И так по кругу . Или я что-то придумаю , или мы долго будем выяснять , кто обессилит раньше . Иначе придётся свернуть этой тайне галактики её непонятно где находящуюся шею , а такое я себе прощу нескоро ... В жизни бывают моменты чистого наслаждения . Я так привык быть в тысячелетиях один , что с неимоверным удовольствием наблюдал краешком сознания , как отец взял приготовленное для печки полешко , и увесисто приложил его к пернатой макушке . - Ох , спасибо ... - растрогался я , понимая , что для него от момента моего пробуждения прошло всего пяток секунд ... Так и случилось , что мы застряли в этой бухточке на две красивые недели осени , с подозрением , что интересное явление как-то может быть связано с местностью , и пока я разбирался с аномалиями птицы , похожей больше на филина , пока находил какую-то взаимосвязь и понимание , пока птах , оказавшийся глубоко ( хоть и по-своему ) разумным , отращивал-реинкарнировал срезанные маховые перья , отец освоил дезинтегратор , и отстроил бревенчатый домик на скале . Будет , куда зайти на прогулках . А всё оставшееся плавание мы с филином учили его связям и работам со временем . Как выясняется - лишним совсем не будет . И , кажется , у него на будущее появился весьма недурной , хоть и не совсем понятный спутник , если не сказать больше ... Пожалуй , надо завести ещё собаку ...
За окошком пушисто и медленно сквозь неверный лунный свет падает снег . На стекле ветвистой игольчатостью живёт своей жизнью ледяной узор , то отступая под теплом свежих дров в камине , то разрастаясь новыми побегами , если мы куда-то уходим . За бревенчатой стеной , в полусотне заснеженных метров , за непроницаемой бронёй прозрачных силовых полей пылает транзитным звёздносолнечным светом тропический рай оранжереи , пробегает ярко-зелёным отливом по искрящимся от мороза сугробам , и замёрзшим птахам потрескивающего от мороза леса кажется , наверное , что это их предсмертный райский сон ... Серебристый филин , привезённый из летнего похода к верховьям реки , бесшумной тенью проплывает над припорошенными мышиными стёжками , и я в который раз каким-то краешком сознания чувствую некоторую родственность этого таинственного пернатого . Он , как и мы , вместо тёплого и сухого мега-комплекса поселился в живой атмосфере деревянного рубленого дома , с его шорохами , скрипами , сквозняками , влажно-морозной атмосферой и неровным живым теплом камина . Он , как и мы , умеет останавливать время , умеет обходить его шипы и заковыки , и иногда кажется , что своими бездонными немигающими глазищами он видит сквозь время так , как и оно само не умеет . Распросить бы его о том , как там будет с нами , но ... оно и правильно , что даже не попытаемся . Жизнь покажет - так интереснее . В построенном поздней осенью ангаре отец затевает новую , совсем большую , лодку . Мы так часто болтались в недавнее прошлое планеты , что это даже набило оскомину , но зато теперь у нас есть специально выращенные по нужной нам форме шпангоуты , кницы , доски - всё исконно-дубовое , с природным изгибом , волоконце к волоконцу ... всё-таки река выходит в море , и новая лодочка - для него . Крепче , обитаемей , и быстроходнее . Ветер , волны , невиданные берега и неведомые рыбинны - они же все ждут ... Можно , конечно , с орбиты и челнока найти местечко на другом полушарии , в тепле , на берегу океана , перекинуть туда постройку , вырастить экзотические для нас деревья для совсем уж океанского корабля , но мы ведь лёгких путей не ищем . То ли севера нам куда ближе по духу , то ли трудности . Ведь ещё и полста лет на планеточке не прошло . И всё ещё , конечно , впереди ... Интересно , напишет ли он к моему возвращению очерк о нашей прогулке ? Вот бы почитать у камина ...
Он обнимает молча - широко и долго , большой , сильный , уютный и чуть печальный , и я привычно спрашиваю из кольца рук : - Можно ещё к тебе ? - Конечно можно , даже нужно - отвечает он , и , чуть сжав объятия , добавляет : - Возвращайся .
Закутанный в маскировочные поля крейсер закручивает орбиту шлюпки в лихую спираль , впечатывая меня в кресло последним десятикратным приветом гравитации , вщёлкивает на штатное , и необозримая галактическая громада оживает , готовясь гасить и рвать секстиллионами тонн броневой массы всё то чуждое нежной человеческой жизни , чем кишит пустое с виду межзвёздное пространство . Переходы в пустоте - дело непростое и опасное даже для кусочка брони размером с планету и энерговооружённостью звёздного скопления . Мне - проще . Я время бесконечной скуки внутри комфортной жилой зоны перепрыгну , от точки до точки . Водица времени бесконечна , а потому очень дорога . Вневременным же интеллектронам этого галактотапочка я , с моими пикосекундами ментальных реакций - что булыжник для колибри . Лежи , отдыхай ...
Жизнь в девяти измерениях подобна гитаре . В бесконечности звучания где-то на её струнах есть Срединная Галактическая Империя , в каталогах которой эта планетка формально числится как охраняемое законом старинное частное захоронение , есть последние годы двадцатого века планеты Земля , в которых мои соотечественники и современники и понятия не имеют о криодинамике перетекания сообщающихся времён , есть безумно далёкое ещё будущее , из которого , признательные за идейку по спасению их мира от гибели непостижимые плазматные обитатели корон звёздных скоплений вытянули эту чудесную землеподобную планету , ставшую вторым домом для отца . Да и для меня , похоже ...
Пора ...
Кажется я знаю , куда податься . У расы нейтронных вспышек на границе готовых вот-вот столкнуться скоплений звёзд и чёрных дыр появился интересный философ , весьма нетипично оценивающий модель равновесия облаков разума и душевных энергий в критической массе заселения отдельных галактик . Попахивает открытием ещё трёх измерений совершенно неведомой стихии . И пока в вечных военных конфликтах цивилизаций , звёздных скоплений и местных кланов этого умника случайно не аннигилировали , надо пообщаться . Не успею - придётся локально морозить хроновещество , откапывать , размораживать , возвращать обратно ... одна морока . А лень человеческую отменить невозможно , сколько бы не было возможности останавливать и обращать Время вспять ...