я открылась корнями, я брежу, шучу, лечу,
это красочно - грустно, а может, весело,
я стою у памятника ильичу
и теряю себя в невозможной песне
её никто не слышал, не сочинял,
она - сочетание призраков и ловушек,
горошина прорастает из одеял,
из матрасов, прОстыней и подушек
смех становится горестнее, сильней,
я боюсь его в комнате без обоев,
в синеву разукрашенных сонм свиней
потолок превратили в небушко голубое
наступает весна, но ужасно холодно в ней..
я одна, мой спутник гниёт поснежником,
я его нашла в непонятном сне,
никогда он не был подобно нежным, и
я его ни капли не узнаю,
улыбается - черви пестрят в улыбке,
он ложился лошадью на краю,
его волки в мрак унесли из зыбки
я качала опустевшую колыбель,
я шептала, что здесь океан волнуется,
по дороге братец бежал к тебе,
и в окно лупоглазили звёзды с улицы
фонари горели свозь жуткий март,
подвизались ветрено и свободно,
великан застыл, как всегда, по-над,
и орала совесть из преисподней
или кот начинал так свой променад,
а я ехала в том голубом автобусе..
который не остановится никогда,
тропы в злом удивленьи подняли брови,
школьники пили водку и лимонад
и желали директору нездоровья
в класс родителей срочно всех, в топку - карт,
нет ни президентов, ни повелителей,
только через историю - листопад
и хлопки через раз заскучавших зрителей
и послушайте, вы, я кончине рад,
не вливайте снадобья, не лечите меня,
и из раны кровью течёт заря,
и лучами в утро сырое тычется