Жила старушка одиноко,
Уж, почитай, как тридцать лет.
С детьми была она не строгой,
Но что-то нет тепла в ответ.
А было ведь детей немало :
Четыре дочери и сын.
Она одна их поднимала,
Муж умер рано, молодым.
Покуда ей хватало силы,
Держала курочек, козу,
Сама для них траву косила,
Умело наточив косу.
Пока внучата подрастали,
На лето привозили их.
А как они взрослее стали,
Дом опустел и смех затих...
Нет, дети мать не обижали,
Но и не знали, чем живёт,
Ведь крайне редко приезжали,
У всех полно своих хлопот.
Вот как-то, матери на радость,
Сынок приехал погостить.
Развёлся он, как оказалось,
И у неё остался жить.
Она надеялась, с ним легче
Ей будет, что уж тут скрывать.
Да только с каждым днём всё крепче
Сын стал с друзьями выпивать...
Тогда и стало ей понятно,
"Почто остался он один,
Да ведь не выгонишь обратно,
Какой ни есть, а всё же сын!"
Когда он пил, ей было плохо,
Душа болела за него.
Но был он тихий выпивоха,
Проспится, снова ничего.
Так шли неделя за неделей,
Жизнь потихонечку текла,
Была похожа на качели :
Попьёт, проспится - за дела.
Жаль, дочки редко приезжали,
И мать к себе никто не звал.
Бывало, деньги присылали,
Но брат их тут же пропивал.
Она ж слабела с каждым годом,
Ведро воды уж не поднять...
Сын сам возился с огородом,
А вот козу пришлось продать.
Когда совсем слегла старушка,
Он стал поменьше выпивать,
Кормил её, поил из кружки,
Боялся маму потерять.
Так продолжалось больше года.
Сын бросил пить, заботлив был,
Какая б ни была погода,
На улицу "дышать" носил.
Она благодарила Бога,
Что в это время не одна,
Что сына ей прислал в подмогу,
"А то давно б уж померла..."
Когда же ей понятно стало:
Быть скоро сыну одному,
Она бумаги подписала
И завещала дом ему.
Старушка просто рассуждала:
"Квартиры есть у дочерей,
А у сыночка всё пропало,
Он даже не завёл детей...
Так пусть живёт в моём домишке,
Бог даст, авось и повезёт,
Жаль, бесхарактерный он слишком,
Но, может, женщину найдёт..."
С такими мыслями скончалась,
Во сне забывшись, отошла...
Наутро дочери примчались,
Оставив в спешке все дела.
Достойно мать похоронили,
Сумев знакомых всех собрать,
А на поминках вдруг спросили,
Кому бы мамин дом продать?
Не ждал такого брат. Опешил,
Что так торопится родня.
"Постойте! - он сказал поспешно -
Дом... Он записан на меня!"
Тут сёстры, как одна, вскочили,
Не веря собственным ушам.
"А что же вы не сообщили
Об этой подлости всем нам?"
Им, было видно, всем хотелось
В наследство что-то получить.
Кричали:"Как она посмела
Тебе весь дом наш подарить?!"
А домик старый был и ветхий,
Ему "сто лет уже в обед!"
Дивились жадности соседки,
Что им до брата дела нет.
Дня не прошло, все сёстры разом
Домой уехали, назад,
Сказав единственную фразу
В дверях: "Ты больше нам не брат!"
А девять дней, затем и сорок,
Соседи сами провели.
Так поминали всех безродных,
Кто оставался без семьи...
* * *
Я от знакомых услыхала
Про разразившийся скандал,
Про то, как неприятно стало,
Всем, кто бабулю провожал
В последний путь. Её любили
Односельчане как-никак.
А дочки вот не проявили
Любви, заботы... Как же так?
Фото из свободного
доступа интернета.