Седая тень раздавленных столетий
Давным-давно собой накрыла мир.
Деревья, птицы, чувства, думы эти -
Всего касался тления тапир.
Надгробный камень памяти могучий
Не властен лишь над бесом пустоты,
Он красно-чёрной дымкой обеззвучен
В пустыне абсолютной чистоты.
В нём камня боль и тщета, и усталость,
В нём сила мысли духа моего,
Которому одно всего осталось -
Брести. Собой. И больше ничего.
Мой красно-чёрный господин! На тризне
Ты, знаю, рад себя похоронить,
Но в братской мировой могиле жизни
Великий хаос смерти не сокрыть.
1997 г.