В избытке людей, населяющих город,
при острой нехватке объятий, любви
и при дефиците тепла среди горя
таскаюсь по местности между листвы.
В народной ночи костерком догораю,
мельчаю без дров, помогающих рук,
сжимаюсь, травинки и сор подъедаю,
свожу до овала пылающий круг.
Я опустошаюсь, как погреб к апрелю.
Никто не желает наполнить меня.
И от равнодушия сохну, скудею.
Без счастья не выдержу я бытия.
С мечтой зарядиться энергией вечной
дичаю, без ласк и словечек скулю,
отчаянно жажду внимания женщин,
без благости вою, как волк на луну.
Порой к незнакомкам плотней прижимаюсь
в автобусных гущах и в очередях
и тыльною частью ладони касаюсь,
чтоб чуть напитаться от жара в ногах.
Магничусь к красавицам и некрасоткам,
к невинным, рожавшим портних и солдат,
к кокеткам, святошам, мадам и кокоткам,
чтоб чувства вобрать и стихами отдать.
Скучаю, реву я почти уже в голос
по нежности ночью, по нужности - днём.
Иду к остыванью, доев редкий хворост.
И вот-вот погасну, как яр под дождём.