Под утро, когда мудренее всего заснуть, коль тебя разбудили, сидит Василиса и смотрит в окно, и руки над тканью застыли.
Какую же тайну в узор полотна воткала она, улыбаясь? Вот хвост петуха, вот карбаса корма, вот ягод лесных злая завязь, в которой сокрыты лекарство и яд, любовь и души отвращенье... Молчит Василиса, и руки молчат, и тихо лежат без движенья, и утро молчит...
Но над полем, вдали, в орешнике, что за рекою, проснулись обычнейшие воробьи и скоро их гомон нескромный пробудит Ивана, и надо ему вручить свой ковер многоцветный... Он, в общем готов, и его красоту оценит весь двор непременно, и царь улыбнётся, велит на пиру явится к нему мастерице. И кожу небрежно оставив в углу, должна во дворце появиться, плясать, улыбаться, творить чудеса...
И сказку соткать, словно полог, которым прикроется мира тоска и боль. И обыденный морок развесит над миром, отвергнувшим суть божественного провиденья, под утро, когда мудрено не заснуть, а сердце застыло в смятеньи, и ярок узор молодого ковра, и к ножницам тянется страстно рука.