Мать с порога:
«Яви-илась... Бесстыжая!»
Ей что с гуся вода: пусть хоть лопнет.
Мурка трётся.
«...соскучилась? – ты ж моя...»
Всё нормально. Путём.
Просто опыт.
Несмолкаемый гул: то ли мать ворчит,
то ли бит отбивается в пульсе.
Не светает ещё...
(где же эти ключи?)
Полежать – и, наверно, отпустит.
Звоном крик:
«Нет, ты глянь – королевишна.
Говорил мне отец: зря не порешь!»
(а пошлю-ка я всё, Мурка, – веришь, – на...)
Замурлыкала –
скорая помощь.
Притвориться, что спишь, – и отвяжется.
Может, вправду сморит...
«Где ходила? –
плащ прожгла сигаретами, кажется...»
Чёртов космос, – дурная текила.
Два пореза.
Болят.
Йодом надо бы.
Но не встать – Мурке слишком уютно.
Люди могут вдруг стать психопатами,
если улица не многолюдна.
«Спит, бедовая... Бог с тобой, милая.
На работу я...»
Липкая дрёма.
Соберётся с последними силами:
не забыть – сразу в душ.
Завтра дома.
Боль затихла.
Сочится сукро'вица.
Мутный сон: грязь на рваном подоле.
Всё наладится.
Всё восстановится.
Ну подумаешь... раз против воли.