Был убит Поэт, низложен
в Богоявленскую ночь
и не раньше, и не позже,
словно, всё предвидел в точь.
Кто-то скажет: - Что такого?
Был он часто под хмельком…
Но такого нет другого
рядом, дальше и кругом.
Выпить рюмку каждый может,
или, даже, не одну,
написать не просто, всё же,
что-то близкое к нему.
За незримой тайной дверцей
всё, написанное им,
может, надо видеть сердцем,
или зрением другим
то, что видел он, страдая,
всё предвидя наперёд?
И строка звучит, играет,
чем-то за душу берёт!
День печальный вспомним снова.
Несмотря на долгий срок,
вся поэзия Рубцова –
светлый русский огонёк!