***
Он ломал чужие судьбы, словно спички,
С одной стороны, ну что с него возьмешь? Чиновник!
А с другой, почему именно так, а не иначе?
Кто сказал, что чиновник имеет право калечить и ломать…
Складывается такое ощущение,
Что именно на таких как он смотрит человечество,
И придумывает себе своих Богов.
Чтобы, ежели что, обратиться с молитвой,
Ведь молитва, по сути своей - та же просьба.
Так что же, Бога нет? И всё напрасно?
Но, кто сказал, что от чиновника нельзя избавиться?
Например, взять и уволить его к чертям собачьим!
Именем какой-нибудь власти.
А можно, например, бритвой по горлу,
Или ещё каким-нибудь изуверским способом.
А что нам, ведь Бога всё равно нет,
Правда есть закон,
По которому можно, вплоть до высшей меры,
Но, может быть, лучше так?
Хотя, должны быть ещё варианты.
Всё-таки как-то не верится, что Бога нет…
Эпилог:
Чушь, ахинея, более того
Какие здесь вообще можно проводить параллели,
Кто есть Бог, а кто есть чиновник?
И в связи с этим, сказанное выше,
Попахивает грехом.
Но, выход нужен, безусловно, выход нужен,
В конечном счёте, с грехом или без него,
Мы будем жить, чиновников кляня,
Не на мгновение не допуская мысли,
Что мы тоже над кем-то имеем власть.
А значит ничем не лучше, не хуже, тех,
На кого мы точим зуб,
Но как признаться в этом себе?
Даже не себе – миру!