Нас отловили и бросили на арену,
Приговорили к последней для нас борьбе.
Рты их ликуют, пузырятся злобной пеной,
Глотки их воют пронзительною сиреной:
Хлеба и зрелищ! Распни, разорви, убей!
Отгородившись незримой стеной эфира,
Мы принимаем навязанный Римом бой.
Мы облачаемся в кровь, как цари в порфиру.
Аве тебе, всемогущий властитель мира,
Больше не властный над теми, кто пред тобой!
Да распрямится всё тело стальной пружиной,
Да не сожмутся от ярости кулаки,
Да не порвутся от ужаса наши жилы.
Мы уцелеем. Что будем при этом живы –
Шансы, конечно, ничтожно невелики.