Когда пустынной, тихой, нежной ночью
Лежишь, приклеен взглядом к потолку,
И страшно нем, поскольку языку
Трезвонить для Вселенной странно очень,
И что-то тщетно ищешь в темноте,
Пока не упадёт со шкафа сон,
И слушаешь ветров бездомных стон,
И время с гулом кружит в фуэте.
Мне мнится в свете розовой звезды,
Что все мы для другого рождены.
Что ясные небесные глаза -
В прошедшем океана бирюза.
И в шепоте мне слышится прилив,
И трели птиц - в звучании молитв.
Недаром слёзы, обжигающие нос,
Сродни серебряному блеску свежих рос.
И вены наши - жилки на листах.
И зря, пожалуй, мы дежурим на постах.
По Лермонтову - в бурю! за мятеж!
Бежать из плена в логово надежд!
Но небо спит с клещами ярких звёзд
На ухе, не внимающем протесту.
Из тёплого и тающего теста
Людей извечно Бог куёт.
И некуда бежать, и можно только слиться:
Кудрями - с лозами, губами - с лепестком.
Бредём с пустым по миру рюкзаком,
Но разве свет в нём может поместиться?