РОЖДЕСТВЕНСКАЯ САГА
Который день природа бьет рекорды…
Но вот метель взялась за клавикорды
И ослабел Рождественский мороз.
Застыло всё, и впору утеплиться,
И снег на город саваном ложится,
И в этот раз не обманул прогноз.
Мне снился север: гавани и фьорды,
Но я забыл слова, забыл аккорды,
Варяжской саги вычурный сюжет.
Я на пиру воинственного ярла,
Я – тоже часть хмельного ритуала,
Беззвестный бард, сказитель и поэт.
В разгаре пир, рекою льется брага…
Вдруг воины желают слышать сагу
Про асов, нибелунгов, Игдразиль,
Но я молчу, меня подводит память,
И снежной немоты густая замять
Надежно скрыла северную быль.
Вдруг предстает совсем иная тема,
Передо мною пальмы Вифлеема:
Откуда эти грезы наяву?
Вечерье юга, гаснущие краски,
Ярчайшая звезда, коровьи ясли
И лик младенца, спящего в хлеву.
К яслям волхвов подходит вереница,
Они желают в чем-то убедиться,
К ногам младенца сложены дары…
Волхвы стоят, торжественны и строги –
Их взор запечатлел рожденье Бога,
Но зрима ль суть Божественной Игры?
И я пою… уста слагают сагу,
Ее не перепишут на бумагу,
На праздник ярл не пригласил писца,
Угомонились яростные войны,
Бокалы их, хмельною влагой полны
Не прозвенят до самого конца.
Как будто бы смягчились эти лица.
Суровые бродяги и убийцы
Забыли про драккары, острова,
И слушают, как маленькие дети
Рассказ о том, что где-то на планете
Осуществилась тайна Рождества.
Впервые не звучали в этом зале
Слова об асах, ванах и Валгалле,
Асгарде, не стихающих боях,
Об одноглазом Одине, о Локи,
И викинг, хладнокровный и жестокий
На миг забыл о северных богах.
Что было дальше… дальше не припомню,
Внезапно оборвался странный сон мой,
Глубокой древней памяти канва:
Возможно ярл от чар моих очнулся,
Взглянул на лица войнов, ужаснулся…
И с плеч певца скатилась голова.
6.01.24