Всё, поэт, пред тобою закрылись двери.
Всё добро твоё - эти стены,
Да ещё звук шагов твоих в переулке тает,
Да сгущается мрак, на лацканах оседая.
Всё, поэт, с днём свои ты окончил счёты,
Город спит, пёстрой птице в клетке подобен,
по мостовой, ещё не остывшей, ты шагаешь такой спонтанный,
еле теплясь средь слов тревожных, бузотёром в костре погасшем.
Невдомёк городку, что в садах его принаряжённых
Наберёшь букет рифм синеглазых без спросу.
Всё, поэт, пусть тревога тебя снедает,
Дверью в небо открытой улица ожидает.
(с болгарского)
Червенко Крумов (1955-2012)
Полунощно
Това е всичкото, поете. Заключиха край теб вратите.
Сега единствено е твое пространството между стените.
И тази улица, която шума от стъпките ти стапя,
и мракът, този грим нетраен, върху реверите ти капещ.
Това е всичкото, поете. Приключил дневните си сметки,
градът заспива лековерно, подобно пъстра птица в клетка.
А ти ще крачиш ненадеен по още топлите площади,
ще тлееш в думите тревожни – езичник в мъртва клада.
Градът е в сън. Не подозира как в сресаните му градини
цветята ще накъсаш нагло – букет от светлооки рими.
Тревогата ти нека пари. Това е всичкото, поете!
А тази улица те чака – врата, отворена в небето…