Неумело и блёкло, не зная
ни ада, ни рая. Как рана сквозная,
бесконечные окна собою пронзая,
проплывала сквозь стекла.
На свет от лучин уповая,
билась с небом и болью, уже осыпая
с крыльев пыль, до звезды доставая,
в белом облаке светом луны пребывая.
Зябко и мрачно, лучины огарок.
Тлеет крыло меж снежинок.
Облако. Облако. Ярок
парафин от медовых лучинок.
“Бабочка!” Слово осталось.
Две пыльцы первозданных смешалось
на подошвах пчелиных ботинок.