Вдали звучал чарующий мотив,
И ночь мне о любви стихи шептала,
А я, и стыд, и гордость позабыв,
Самой себе тот грех простив,
Чужое счастье воровала.
И пусть безумно сладким, но чужим
БылО оно, греховное то счастье –
Но две истосковавшихся душИ,
Друг друга знавшие всю жизнь,
Упали в липкий омут страсти…
Ночь!.. Она единственной была
И потом ни разу вновь не повторилась.
Но в себе я силы не нашла
Забыть того, с кем я была
В ту ночь в раю!..
Ой, простите, бабоньки, меня!
Я с тех пор сама себя казню и каюсь.
Пусть вам этот грех мой не понять –
Но не жалею я ни дня
О ночи той!..
Ах, ночь! Какою жаркой ты была,
Любви моей нечаянный свидетель!
Скажи, за что мой разум отнялА,
Да так, что позабыла я
Про честь свою и добродетель?..
Как мне теперь саму себя простить
За ту мою нечаянную слабость,
За то, что я решилась надкусить
Чужое счастье, чтоб не слыть
Совсем уж одинокой бабой?..
Ночь!.. Она единственной была
И потом ни разу вновь не повторилась.
Но в себе я силы не нашла
Забыть того, с кем я была
В ту ночь в раю!..
Ой, простите, бабоньки, меня!
Я с тех пор сама себя казню и каюсь.
Пусть вам этот грех мой не понять –
Но не жалею я ни дня
О ночи той!..
Та ночь, что не терпела пустоты,
Она с родной душой меня связала,
И я, забыв про возраст и про стыд,
Сжигая в прошлое мосты,
Чужое счастье своровала…
Всего одна-единственная ночь,
Она меня толкнула в омут страсти.
И пусть я знала: муж чужой – грешно!
Но… было сладким, как вино,
Моё украденное счастье!..
Ночь!.. Она единственной была
И потом ни разу вновь не повторилась.
Но в себе я силы не нашла
Забыть того, с кем я была
В ту ночь в раю!..
Ой, простите, бабоньки, меня!
Я с тех пор сама себя казню и каюсь.
Пусть вам этот грех мой не понять –
Но не жалею я ни дня
О ночи той!..