В городке по имени Айзенах
в довоенные годы родился Бах.
Бахи были издавна хороши —
мол, сиди и кантаты свои пиши
под заказ души.
Раз родился в рубашке — считай, мастак!
Ну, серьёзно, — что может пойти не так?
У отмеченных богом судьба одна:
только музыка, церковь, любовь, жена...
Но пришла война.
В городке железном и золотом
в набежавшей крови растворился дом.
Первый горн вострубил и разверзся ад.
Баху выдали каску и автомат.
Стало вовсе не до кантат.
Баритон командира гремел, как гонг:
"Мы вернём их обратно в гнилой загон!
Мы покажем, кто девки, а кто в штанах —
Мы прославимся в битве за Айзенах!.."
Эхо ухало: "Нах-нах-нах!.."
Лишь при полной луне пробирались в сны
горький дух киршвассера и сосны,
что на голом утёсе одна растёт,
красота, которая всех спасёт,
голос матери: "Йоханн, ну всё... Ну всё..."
Бах кричал, просыпался, смотрел во тьму.
Понимал, что отныне — лишь одному.
Тот обрывок листка. Неудачный рейд.
Пять линеек. Мотив беззащитных флейт.
Пусть расскажет Фрейд.