Тепла мне Книга словно солнце в тучах,
от мира мертвого в ней прячу зябкий дух,
от хохота пронзительных, летучих
погибших душ – резвящихся старух.
Но боль ее стыдом сжигает щеки.
Где взять живых? Живому вышел срок.
Впадает бытие
в предвечный сон глубокий,
Бог словно в день творенья одинок.
Очнется ли, уснувшая за книгой,
живая нить, сплетенная из грез?
За печью домовой блудит с шишигой,
трещит дровами дедушка Мороз.
И мочи нет продрать сырые очи,
прогнать мороку, вылиться из глаз
в слова живых, подаренные ночи,
чтоб божий мир спасти в последний раз.