Как изменился мир. О, как он постарел,
Пока я рос, и плоть моя мужала,
Пока душа себя переживала
В разящей круговерти быстрых стрел.
Вонзались в тело наконечники любви,
Вдувая в грудь мечты мятежный пламень,
И страсти яд, иль превращали в камень
Предсердие, туда же целил Вий.
А беды – в Ахиллесову пяту.
Но мир в начале – клёцки лепит мама;
Спектральный свет – отец меняет рамы;
Взгляд медсестры – прививка на манту;
Конфет картонный сундучок под ёлкой. Бал…
Добротен мир, и свеж, и добр, и я мальчонка
(Жилет с жар-птицами, на лбу смешная чёлка)
Всё раздвигал его границы: двор, квартал,
Проспект и парк, еврейский сад, изгиб Днепра,
В траве кузнечики, маслята, земляника,
Коньки, топталка, санный спуск, «секретик» – Вика,
И в доте гулком звонкое: «Ура!».
Базар, вокзал, деревни, города,
И Розовый Разлив на карте. Страны –
Уже не так неведомы. Но странно:
Мир уменьшался,… расширяясь... Как слюда,
Шуршал гнусаво. Морщась, искажал
Спектральный свет из детства. Сох, картавил.
И вырос я, и жадный взгляд направил
На небо, в миллиарды бледных жал…
Мир потускнел. Он зол! Он мне по пояс.
И мчится бытия нелепый поезд.