Плацкартный вагон – не кибитка Волконской.
Но знали в вагоне, какую победу
вчера одержала под крышей отцовской
попутчица, на запотевшем оконце –
меж делом – черкнувшая коротко:
«Еду!..»
Попутчица. Девочка. Хвастаться нечем.
Лишь пряди волос рыжеватых по плечи.
Да этот прошедший мучительный вечер…
Дорога сквозь ночь между ними.
Всё в прошлом.
Не надо отцовскому слову перечить.
Не надо стараться быть умной и взрослой.
Не слышать, какие там вьюги подуют,
свистя и ломая таёжные ветви.
И можно забыться. И можно подумать.
И можно представить другое столетье.
И женщину юную… Ветры нагие
по коням хлестнут, как свистящие розги.
И образ мелькнёт мимолётный княгини.
Сверкнут на крутых поворотах полозья.
И скроются снова. Лишь гривою конской
промчится метель по старинному следу…
Плацкартный вагон – не кибитка Волконской.
Но так же за тусклым вагонным оконцем
летит неотступное зимнее солнце,
и с губ её так же срывается:
«Еду!..»
1983