Выйдя из кафе, я увидел её. Она неторопливо шла мне навстречу, слегка опустив голову, её прекрасное лицо было каким-то отрешённым. Я видел, что она меня не видит, сдаётся мне, она вообще никого не замечала. Когда она поравнялась со мной, я негромко сказал:
- Здравствуйте, Вера Авдеевна!
Она вздрогнула от неожиданности, подняла глаза, в них промелькнуло удивление:
- Здравствуй, Всеволод! Неожиданная встреча. А ты не изменился, хотя, по-моему, уже прошло три года, как ты окончил институт. Как устроился, если не секрет?
Не сказать комплимент этой женщине, было бы для меня воистину преступлением:
- А вы с годами стали ещё краше, и это не лесть, а констатация факта! О себе могу сказать одно, пока у меня всё идёт нормально. После окончания института отслужил два года офицером Советской Армии в Монголии. После увольнения в запас вот уже полгода работаю на режимном предприятии ведущим специалистом. Работа связана с радиоэлектроникой и пока меня устраивает.
- Очень рада за тебя, и как хорошо, что я тебя встретила! У меня что-то стал барахлить проигрыватель, ты не мог бы отремонтировать его? – спросила она.
- Так сразу сказать не могу, нужно посмотреть, – ответил я.
- Хорошо, если не спешишь, давай зайдём ко мне, я живу неподалёку, - продолжила она.
Я согласился, и через десять минут мы были у нее дома.
- Вот проигрыватель, вот пластинки, вот схема. Ты пока смотри, а я пойду, чай поставлю, - сказала она и удалилась на кухню.
Я поставил пластинку, сначала вроде бы нормально зазвучала, а дальше «поплыл» звук. Всё ясно - неисправен электронный регулятор оборотов диска.
- Ну, так что? – спросила она, входя в комнату из кухни.
- Неисправность не очень серьёзная, если разрешите взять проигрыватель с собой, через неделю принесу исправный, - ответил я.
- Конечно, бери! Только позвони, когда отремонтируешь, - согласилась она.
Несколько слов об этой женщине. Молодая, миниатюрная, стройная, очень красивая, она вела у нас практикум по высшей математике. Её муж – красавец парень, атлетического телосложения, учился на три курса старше нас. Говорили о них только в превосходной степени:
- Какая прекрасная пара! Как они подходят друг к другу!
И другие восторженные эпитеты, что, кстати, вполне соответствовало действительности.
Тут она принесла печенье, и мы сели пить чай. За чаепитием я спросил:
- А как ваш супруг? – Она помрачнела:
- Мы разошлись. – Я смутился:
- Извините, не знал, – и быстренько сменил тему разговора. Стало как-то неловко за мою нетактичность, пусть невольную, и, поблагодарив за чай, я удалился.
Позвонил я ей, через неделю, и спросил, когда завезти проигрыватель.
- 30 апреля. С утра я занята, а в 16.00 буду дома, подходи - ответила она.
И вот я снова у знакомой двери. Открывается дверь, и улыбающаяся хозяйка встречает меня. Вручаю аппарат и собираюсь уйти, но она меня не отпускает:
- Всеволод, я не могу отпустить тебя, не отблагодарив, если ты уйдёшь, то я обижусь.
Тон такой, что возражения не принимаются, видимо, все красивые женщины признают только повелительное наклонение. Это просто их характерная черта!
- Да не стой ты, как истукан! Проходи, раздевайся, проигрыватель поставь на журнальный столик, мой руки и за стол, – распорядилась она.
Выполняю распоряжения хозяйки, захожу в зал, вижу изысканный стол с бутылкой вина. В её взгляде я прочитал что-то такое, что во мне стал просыпаться мужчина. Я стал видеть в ней, прежде всего обольстительную женщину, и только потом любимого преподавателя. Да и вся тональность встречи была мажорной. Первый тост выпили за аппарат, чтобы служил и не ломался. Второй она предложила за мастера, а третий произнёс я:
- За вас! И давайте поставим пластинку, проверить аппарат. - Она отозвалась:
- Поставь что-нибудь на свой вкус.
Я поставил «Падает снег», пригласил её на танец, и мы закружились так же медленно, как падал снег, о чем пел Сальваторе Адамо. С удивлением обнаружил, как мы слились в поцелуе. И совсем не помню, как мы очутились в постели, похоже, оба были готовы к этому, и наша близость была неистовой, нежной и настолько прекрасной, что я не придал особого значения её странным словам:
- Не подумай что плохое, просто мне это очень нужно.- Внутри, правда, сразу же возник протест:
- А мне, что это не нужно, что ли? – но я промолчал.
В перерыве позвонил домой, и сказал, что остаюсь на работе на праздничное дежурство. Хотя, думаю, мама прекрасно понимала, что это за «дежурство».
Вместо праздничной Первомайской демонстрации мы поехали в дом её родителей полить цветы. Родители отдыхали на курорте «Мацеста» в Сочи. «Полив цветов» затянулся, там же и заночевали.
После праздника, что бы я ни делал, мысли непроизвольно возвращались к ней. Я боялся признаться себе, что влюбился в неё, но, похоже, это было именно так. Я никому прежде не признавался в любви, она будет первой. Когда же я позвонил ей, чтобы договориться о встрече, её ответ меня ошеломил:
- Всеволод, нам не следует больше встречаться, не обижайся, так будет лучше. И, ещё, пожалуйста, не звони мне!
Сразу же вспомнились её странные слова о том, что это ей нужно только ей. И ещё её слова, что она не может отпустить меня, не отблагодарив. Неужели она считает: то что произошло между нами своей благодарностью за ремонт проигрывателя? Да нет, чушь! Короче, нет смысла устраивать разборку и о чём-то спрашивать её, когда ясно прозвучал отказ, подумал я. Уговаривать – это не мой принцип, и я ответил:
- Ну что же, Вера, на – «нет» и суда – «нет»! – и положил трубку.
Признание в любви откладывается. Любовь прекрасна, но без взаимности её попросту нет. А посему – забыть и идти дальше. Жизнь продолжается.
Новосибирск, май 1974