Новорожденный снег по углам шарил так,
как старик в своей пасмурной сталинке,
где высок потолок, не достать молоток,
чересчур велики и подъезды...
И бодались огни, и пыхтели зады
иномарок: того и гляди,
астма вторгнется в горлышко бездны.
Вечерело.
И души небесной воды
соглашались: страдать уже нечем...
Дворник то ли болел, то ли был нерадив:
кто-то падал - о души калечился.