НИКОЛАЙ ИОДЛОВСКИЙ
ЖИВЁТ В ПРИРОДЕ ЛИРА
(книга стихов)
МЕТАМОРФОЗЫ
Х Х Х
… Нет!..
Это проклятие – стихи.
Никуда не спрятаться,
Ни деться.
За какие тяжкие грехи
Рву своё израненное сердце?
Х Х Х
Я внедряюсь в нутро бытия,
Развлекаясь напитком хмельным.
Заползает мне в душу змея,
Развевая все радости в дым.
Дама в белом – хозяйка могил
Проступает сквозь стены, крича.
Гаснет день – восковая свеча, -
Встретить вечер уже, нету сил.
11.10.90г.
Х Х Х
Я обожаю тесто
Из раскалённых звёзд.
Уже не ждёт ареста
Мой дядя – певчий дрозд.
А родственница, Боже,
Не вымолвить, дрожа.
Свою сменила кожу
На кожицу ежа.
В окно влетела брошка
Алмазная.
Она
Искусана немножко –
Щербатая Луна…
Я жажду превращений,
Открытий и чудес.
На тусклой жизни крест
Я ставлю без сомненья!
Х Х Х
У меня семь разных душ,
Лишь одна из них святая.
Три ненужных
и пустая,
И одна объелась груш.
Остаётся - сущий ад.
От неё и беды в мире.
Разливает желчный яд
По Земле – большой квартире.
Чищу эту душу я,
Стерегу, не сплю ночами,
Извиваюсь как змея,
Славлю нежными стихами.
Но напрасен тяжкий труд, -
Беды клумбами цветут.
Х Х Х
Надеваю маску скорби
И от горести скулю,
Потому что скорбь люблю.
Велика мне маска скорби,
Поношу, потом сорву,
Маску выброшу в траву.
Надеваю маску смерти,
Сердце рвётся из груди.
Жду бессмертья впереди,
Но мала мне маска смерти.
Тоже выброшу.
Она
И опасна и страшна.
Надеваю маску жизни…
Х Х Х
Ко мне вчера явилась хворь –
Гражданка подлая и злая,
Внесла зазубренный топор
И замахнулась, им играя.
Произнесла: «Теперь, дружок,
Казню тебя своею властью…»
Помчался я, не чуя ног,
Столкнувшись с чёрною напастью.
И спасся.
Только вот беда:
Сегодня смерть пришла за мною,
Околдовала навсегда
И в бездну увела с собою.
Х Х Х
Я – полуобезьяна
И получеловек.
В объятиях обмана
Мне коротать свой век.
Гримасничать, кривляться,
И радостно служить,
Притворно улыбаться
И жизнью дорожить.
Из сердца вынуть жала
Страданья и любви,
Чтоб власть не распознала
Бунтарского в крови!
МОЯ ДУША
В душе завелись упыри.
Я слышу их гнусные вопли.
Шумят от зари до зари,
Хотя б на минуту замолкли.
Особенно ночью орут,
Соседи волнуются, злятся.
Вот подали жалобу в суд, -
Но я не хочу извиняться.
Х Х Х
Люди играют в куклы,
Тихо смеются и плачут.
Страшная метаморфоза, -
Люди играют в людей.
Люди играют героев,
Рвут на себе одежды
Или кричат во всё горло
О том, что они герои…
памяти Бориса Пастернака
Х Х Х
На часах резвятся черти,
Стрелки чёрные грызут.
От рождения до смерти
Жить, как хочешь, не дают.
Сеют смуту, ложь, раздоры,
Рушат храмы, а потом
В нежных душах роют норы,
Где хранят металлолом.
Х Х Х
По израненной совести
Муравьями ползут
Все печали и горести,
Жить они не дают.
Не щадят мою кровушку,
Моей веры ростки.
И душа,
словно вдовушка
Бьётся в клетке тоски.
Х Х Х
Раскалились мозги добела,
А проблема не сдвинулась с места.
Из какого мы сделаны теста
И куда нас судьба завела?
Раскалились сердца добела.
Угли сердца, как чёрные птицы.
И не могут сердца превратиться
В очень нужные людям дела.
Раскалились и души.
Они,
Словно звёзды в ночной круговерти.
Всё кончается пляскою смерти, -
Не стони…
Х Х Х
Я сегодня в лужу сяду
Просто так, из озорства
И шипеть, подобно гаду
Буду.
Глубоко плевать
На приличия и вопли
Разных пакостных людей.
Языки б у них отсохли
Поскорей.
А хорошим людям буду
Я читать свои стихи.
Бог мои услышит перлы
И простит мои грехи!
Х Х Х
Я косу украл у смерти.
Вы не верите? Проверьте!
Ею я траву кошу,
На спине снопы ношу.
Я признаться вам не смею,
Что косить я не умею.
Я порезал руки, ноги,
Сел на камень у дороги.
Хочет взять свой инструмент
Скряга-смерть,
но я в момент
Белый саван сдёрнул сразу
И косой ею, заразу.
Улепётывает смерть, -
Уж пора мне молодеть!
Х Х Х
Лицо, припудренное пеплом,
Дымилось на стене.
Оно металось диким вепрем
В знобящей тишине.
Вдруг заорало среди ночи,
Судьбу свою кляня.
И задышали мщением очи,
Уставясь на меня.
И от испуга, наважденья
Я вскрикнул и, крестясь,
Упал.
Прошло ещё мгновенье
И жизнь оборвалась.
Х Х Х
Раскололась жизнь на части,
Впереди и кровь, и тьма.
Ткут несчастия напасти,
Сводят бедный люд с ума.
Тяжело в угарном мире,
Кто зубастей, тот герой.
Но ещё несносней лире:
Невозможно петь, а пой!
ОТЧИЗНЫ ОБЛИК
Х Х Х
Звенит струна рассвета,
Мелодия легка.
Улыбкою согрета
Природная строка.
Слегка утюжит ветер
Живые дерева.
«Мой мир любовью светел!» -
Бессмертные слова.
Откуда свежесть мира,
Медово-нежный звон.
Живёт в природе лира, -
Мир ею освещён!
Х Х Х
Это утро – подарок судьбы.
Тёплый веете и ласков, и свеж.
Разукрасила осень сады,
Как художник господский кортеж.
На асфальте, земле и траве
Листьев красочные мазки
Стонут.
Солнце висит в синеве,
Облака, словно ваты клочки.
Я в плену этих тихих аллей,
Зачарован печальной красой.
И в прохладе осенних дней.
Забываю неистовый зной.
Х Х Х
А завтра веткой предстоит мне быть.
Любить листву как собственное тело.
Вдыхать ненастье грозовой судьбы,
Молиться солнцу тихо и несмело.
Обогревать продрогших всяких птиц.
Их песни – пластырь на больные раны.
Плести при ветре сотни небылиц,
Чтоб не развеял листьев караваны.
Х Х Х
Одинокая дорога,
Полустёртый лик Луны.
Я молю сегодня Бога
Среди мглы и тишины:
«Я молю о снисхожденье
Всем убогим и больным.
Им пошли выздоровленье,
Не молитв бесплодных дым.
Я молю послать спасенье
Обескровленной Руси.
От народного волненья,
Боже праведный, спаси…»
Х Х Х
У меня в кармане лето –
Горсть прибрежного песка.
Много яростного света,
Мелководная река.
У меня в кармане осень –
Наземь брошенный листок.
Ватой штопанная просинь,
Скучный дождика поток.
У меня зима в кармане
И метелей кутерьма.
В меховом сижу капкане,
По теплу схожу с ума.
А весне в кармане тесно,
Щебет птиц и рек разлив.
Выходи,
Станцуем вместе
Под задорный твой мотив!
Х Х Х
Горячее яблоко лета
Вкусил я, надежду, храня.
Зигзаги искристого света
Навек поразили меня.
И туча невиданной масти,
И радуга чистых кровей…
О лето – червонное счастье, -
Жемчужина жизни моей.
Х Х Х
День задыхался от жары,
Хотелось пить ему и крышка.
И солнце, чёрт его бери,
Чуть пригорело, словно пышка.
И сильно жгло, терпеть невмочь.
Ещё и ветер – чудо-юдо.
Носился радостно повсюду,
Желая солнышку помочь.
Деревья плыли, как во сне,
Дома страдали, люди млели
И ждали влаги, сатанели,
Но чисто было в вышине.
Где загостились облака?..
13.06.1992г.
Х Х Х
Притащил с собою вечер
Подлую тоску.
И замазал чёрным душу,
Вымазал строку.
О, страдалица бумага:
Стыдно и смешно.
Но и что-нибудь исправить
Тоже не дано.
И торчат в стихотвореньи:
Красная луна,
Фонари и жёлтый ветер,
Злая тишина
Я обижен, уничтожен,
А порвать нельзя.
Наблюдает строго вечер,
Карою грозя!
Х Х Х
Разлит по воздуху нектар,
Мой щедрый день уже в истоме.
И торжествует, млад и стар
И не хотят валяться дома.
Скорей торопятся войти
В благоприятный храм природы.
И нет приятнее пути,
Чем путь раздолья и свободы.
Х Х Х
Входит вечер тихо-тихо,
Вносит тени и печаль.
Вместе с ним луна вползает –
Серебристая медаль.
Следом ветер-цыганёнок
Нам устало шлёт привет.
В гости звёзды напросились,
А у нас продуктов нет.
Х Х Х
Луна
раскололась на части.
И ночь
раскололась на части.
И совесть
тоже на части,
Смеясь
раскололась уже.
Я спрятал
Луны половину.
Я спрятал
обломок ночи.
Полсовести
спрятать
не в силах, -
Вторая бунтует в душе.
06.1988г.
НЕБЕСНОЕ КОЛДОВСТВО
Колдует небо надо мной,
Бросая пригоршни звёзд
И заволакивает мглой
Больное сердце.
Я не горд.
Не обижаюсь. Я смотрю
На этот вещий звездопад
И еле слышно говорю,
Кривя душою: «Очень рад!»
И колдовство, в меня войдя,
Уже хозяйничает, жжёт.
И время звёздного дождя
Идёт…
Х Х Х
Играла ночь на арфе темноты
Мотив любви,
Мотив луны,
И сколько было в этом простоты
И тишины.
Деревья не стонали,
Только шла
Беззвучно осторожная листва.
В объятиях моих ты замерла,
Куда-то подевались все слова.
Уверен.
Их припрятала любовь,
Укрыла покрывалом невзначай.
Улыбка, наподобие луча,
Превыше слов.
НЮАНСЫ ОТКРОВЕНИЙ
Х Х Х
Пусть нюансы откровений
Кисть моя изобразит.
Знойность пылких сновидений
И пригрезившийся быт.
Гамму красок,
Гром оваций,
Учащённый сердца бой,
Урожай мистификаций,
Скрытый в дымке голубой.
Шорох сказочных видений
Пусть исчезнет в тот же миг.
Тут пора не песнопений,
Но безумный сердца крик!
ТУЛУЗ-ЛОТРЕК
Кабак смеялся, танцевал, дерзил,
Был шалопаем и надменным лордом,
Пел хорошо, под страстные аккорды,
То возвышал, то грубо поносил.
А в уголке, отгородясь от пенья,
Рука взлетала, будто невзначай,
А рядом замирал в стакане чай, -
Остужен жаром вдохновенья.
Рисунок рос, как верткий мальчуган,
Стремясь схватить все атрибуты танца,
Кружился в танце карандашный стан,
Штрихи друг в друга начали влюбляться.
Отверженный, уродства дикий плод,
Ты не смирился, жизнь твоя картины.
Неистовый , ликующий полёт
Пьянящей кисти и твоей гордыни.
06.81г.
ПОЛЬ ГОГЕН
Безмерно сочные цвета
Срывают маску недоверья.
Любовью дышит простота
И пьёт фантастику поверий.
Здесь водопад искристых чувств,
В движеньях света радость скрыта.
И я куда-то вдаль лечу,
В полон захваченный палитрой.
Магнит гогеновской руки –
Под гулким сердцем взято шефство.
Картина дышит совершенством
И болью счастья и тоски.
Х Х Х
Ван - Гог – святыня.
Нянчит сердце трепет.
Боль Боринажа – нить его пути.
Я даже вижу:
Ветер кудри треплет
И ощущаю боль: «Куда идти?»
Нуждой избитый,
С верою в призванье
Он одиноко плёл свои года.
Картины дышат мукой созиданья,
Огромным всплеском
Тяжкого труда.
МАРИНА ЦВЕТАЕВА
Последний взгляд упал и замер,
Журнал плитою пал из рук.
Лицо Марины в чёрной раме
Ко мне пришли чред сонмы мук.
Свистящий миг её кончины
Коснулся угольным крылом:
Любовь, тоска и грубость сына
Соединились в миге том.
Непостижимо равнодушье
Людей её последних дней.
Сейчас во мне её удушье,
Её бессилие во мне.
Поспешный всплеск захороненья
И тот неведом столько лет.
Марина!
Память – враг забвенью,
Она нетленна, словно свет.
Она струится по просторам,
Как полноводная река.
Пережила все разговоры
Твоя алмазная строка.
Ведутся споры, обожанья,
Все принимают как свою…
Но не сдержали рук дрожанье,
Не перерезали петлю.
МЕЛОДИЯ
Касается душа фортепиано,
И пальцы разбиваются о звуки.
Мелодия восторженно и странно
Целует изумительные руки.
То радостно мотив бежит
То бьётся,
Пьют из души волнующую брагу,
То манит чистотой колодца,
То страстно завораживает магом.
Смеётся то по-доброму
то пьяно,
Соседствуя с царицею печали…
Святое существо – фортепиано, -
В садах и парках птицы замолчали.
БАРКАРОЛА
На корме золотистой гондолы
Ты – слезинка бескрайнего неба.
Данью льются спокойные волны,
Убегая в туманную небыль.
Мы плывём в нашу вечную сказку
Под мелодию нежной прохлады.
Шепчет вечер разнеженный:
«Здравствуй,
Чудо-песня небесного сада!»
Правлю лодкой, как лодочник.
Мерно
Тихо вёсла на воды ложатся.
Только вечер баюкает нервы…
Нам с тобой никогда не расстаться.
СЕРЕНАДА
Серенады, летящие звуки
Обнимаются с негой и мглой .
Снова тянешь ты нежные руки
И целуешься страстно со мной.
Ночь внимает.
И ветер устало
Треплет чёрные кудри твои.
Для меня ты Вселенною стала, -
Я погибну без верной любви.
Поклянись, что не будет разлуки.
За обман твой судьбой заплачу.
Как хочу я, чтоб слов твоих звуки
Загасили неверья свечу.
СЮРРЕАЛИЗМ
Изорванные клочья бытия
Меняются на рубище поэта.
И радости придуманной струя
Проносится загадочной кометой.
Обрывки сумасшествия.
Они
Несут в себе печать его свободы,
Не гаснут эти вечные огни, -
Огни свободомыслия природы.
Здесь не слова, а действия легки,
И тает смысл,
значительны извивы,
Но будьте, будьте дерзко терпеливы, -
Откроются алмазов родники.
ГОРОД
Город, высунув язык,
Мчится в строгой круговерти.
Он – противник всякой смерти,
Жизнестоек каждый миг.
И несёт тяжёлый груз
Всяких дел, машин и мнений.
Он – учитель поколений, -
И старик, и карапуз…
Х Х Х
Мне тишина – бальзам на раны,
Но всё грохочет и кричит.
Шумят повсюду балаганы
И власть с народом говорит.
И нет несчастному покоя,
Душа и та своё орёт:
«Мы наш, мы новый мир построим!» -
И надо же – который год.
Гноятся раны, кровоточат,
Шумиха – сущность бытия.
Мой разум понимать не хочет, -
Причём тут я?
САДЫ
Они летят, сады.
Я их люблю летящими.
Совсем как настоящие
Огромные цветы.
Они бросают цветь,
Гордятся этой щедростью.
С какой-то шумной нежностью
Желают отшуметь.
И грустно мне порой,
Я отцветаю тоже,
Уже мудрей и строже
Я становлюсь…
Х Х Х
Я в метро,
летит электропоезл.
И темно,
как в хоботе слона.
А народ,
Как будто бы спокоен,
Никому нервозность не нужна.
Вдруг удар
второй …
и равновесье
Потеряли люди.
Стон и вой,
Вдруг тряхнул транзистор
песней:
«Выходила на берег крутой!»
И понёсся поезд,
словно птица, -
Завезёшь куда ты, перестройка?
НА ДАЧЕ
На ус я намотал
Железную дорогу.
На волосы – вагоны,
На брови – пассажиров.
А в голове сложил
Своё понятье чуда,
Мгновенно перемножил
Деревья и дома.
Построил на песке
Я город из ромашек,
И речку пригласил
Со мною торговать.
А в деревянный дом
Я внёс свою дочурку,
Любимую Галчонку,
Собачку-пуделяшку,
Родителей, бабульку
И серенькую мышку,
Которую не видел
Никто и никогда.
30.07. 1992г.
Кратово, Моск.обл.
ШОРОХ
Ко мне пришёл однажды шорох.
Он был мохнат и нелюдим.
Я подружился быстро с ним,
Но он взорвался, словно порох,
Когда шепнул я невпопад,
Что я ему уже не рад.
И вдруг он канул без следа,
Его искал я, волновался,
То умирал,
То возрождался.
И стали дни полны печали, -
А вы мой шорох не встречали?
Х Х Х
Проглотил меня троллейбус –
Ненасытный крокодил.
На свою, видать, потребу
В плен ужасный захватил.
Быть в желудке страшно очень:
Давят соки, жилы рвут,
Из динамика пророчит
Чей-то голос, скиснешь тут.
Я теряю прежний облик,
Я без пуговиц стою…
Каждый день всё тот же ролик…
Я судьбу свою молю:
«Пощади меня, судьбина.
Не могу, тоска и стресс.
Настоящая «малина»
Недоразвитый прогресс!»
Х Х Х
Чистят шляпы,
Чистят шубы,
Кофты, брюки и те де…
После смерти чистят души
В Страшном праведном суде.
Со смолою жарят черти
Вас на медленном огне.
Не спешите в гости к смерти,
Жизнь прекрасна,
верьте мне!
Х Х Х
Когда к тебе ладони подношу,
Тепло течёт – горячая водица.
Живительное снадобье струится,
Болезни исчезают.
Я прошу
Поверить в исцеление своё,
Не проклинать лечебные приёмы.
Они тебе, быть может, не знакомы,
Но ты поверь в целительство моё.
Х Х Х
Нет!
Нелегко считать очки
Своих летящих дней.
Нет!
Нелегко писать стихи –
Рвать ткань души своей.
Нет!
Нелегко смотреть в глаза
Всем трудностям своим,
Голосовать всё время за
Противоборство им.
Нет!
Нелегко,
Но как сладка
Над трудностями власть.
И бьётся весело строка,
И быстро шьёт игла.
Х Х Х
Я со временем нынче на «ты»,
А года для Вселенной пустяк.
И ныряю в овал пустоты,
Мне неведом отчаянный страх.
Я со звёздами ловок и смел,
Их бросаю небрежно в мешок.
От горячих, податливых тел
Удивительно хорошо.
Х Х Х
Я понял истину одну.
Она в уме и сердце зрела.
Когда вся жизнь идёт ко дну,
Когда всё слишком надоело,
Одно спасение – стихи, -
И Бог простит мои грехи!
КОНЕЦ