Вечная менора. Посвящается трагедии Бабьего Яра

 
ВЕЧНАЯ МЕНОРА
(Посв. трагедии Бабьего Яра)


I


Влюбиться на Ольгинской,
целоваться на Институтской
через платок — иначе никак нельзя,
синюю бесконечную музыку
в свидетели взяв.
Подол щетинится трубами,
Андреевская звенит —
в песню не вставить ни слова грубого,
солнцу идёт золотой зенит.
Киев любви, горяч и неоспорим,
улыбается, чистым небом людей укрыв…
Место, где “шир” превратится в “шир-ха-шири;м”…
…Дальше — обрыв.


II

Желтеют листья, белеют объявления:
“Всем собраться на перепись населения!
В восемь утра, двадцать девятого сентября.
Кто не явится — это вы очень зря.
Перекресток Доктеривской и Мельника…”
…Словно дописано меленько
внизу, невидимо, молоком.
Это видят Юрген, Матиас, Хельмут,
но не видят Хаим, Сулем, Шенко;.

— Что за бумажки, Мойше?
— В другую страну увезут, может?
—  Ценное всё в баул…
Не прекращается оживлённый гул
тут и там, там и тут.
Матери дочкам косы плетут.
Не забыть паспорта
и досчитать до ста.

III
— Куда мы идем, дедушка?
И мы, и вот эта девушка,
и все наши соседи,
и маленькие их дети?

— В Землю Обетованную, внученька,
чтобы нас никогда не мучали.

В Землю Обетованную, милая моя Х;веле,
чтобы всем народом нас переправили.

В Землю Обетованную… Хава, Хава Нагила!

…но там — могила,
дыра сквозная,
до недр пробитое болью дно.
Дряхлый Волько это прекрасно знает,
но как внучке сказать родной?

На Дорогожицкой куча эсэсовцев и собак.
— Назад! —  кричит маленький Исаак.
Будет всё не так.
 


IV


В одинаковых платьицах,
да с косичками белыми:
— Пощадите! Расплатимся!
Всё, что хочете, сделаем!
Мы детдомовки, русские, нас принесли грудными…
Офицер, привыкший родных разлучать с родными,
валяющихся в ногах
брезгливо отпинывает носком сапога.
Прочь! Прочерк. Между датой рождения и… другой.
Нет доказательств, жид или гой.
Вчера их волосы были воронова крыла.
Как закаляется сталь? Раскаляется добела.

V

“Надо действовать быстро,
иначе я…”
За секунду до выстрела
Лена прыгнула в яр.
Секундой позже —
кровью по коже.
Пригодилась гимнастика.
Избежала красного ластика,
стирающего за судьбой судьбу.
Лежала в живом гробу,
приподнимаясь, чтоб дочку не раздавить.
Слева — Дезик, никогда не будет “Давид”,
справа — Рахилью не ставшая Роха,
сверху — плоти и крови тонна,
Господи,
за что нам это,
за что нам?

 VI

Всего-то добра было
у старого Самуила —
зубы золотые, как свадьба.
Ну и что, что не нажили на усадьбу.
Сарочка — драгоценнейшая жена —
справила аккурат на Рош-ха-Шан;. 
Полвека — мирно да ладно.

…По седой голове — прикладом.
Коронки из челюсти грубо вывернул Петер.
Деньги на ветер.

Месяц назад померла от простуды Сарочка,
не узнав судьбу своего подарочка,
не увидев абсолютное зло.
Повезло.



VII

_______________________

Медсестричка юная, Суламифь,
превращается в миф.
Певчий из синагоги, Иосиф —
в осень.
Хлебопёк Авраам —
в сдобный туман по утрам
по-над Бабьим Яром,
ночным кошмаром.
Рвы да овраги.
Сами вы враки.

Говорю: не умерли все они!..
Или, Или, лама савахфани;?

Будто клопов выводили, стадо на бойню вели.
Тридцать четыре тысячи за два дня.
У кошки, у крошки, у Гошки — да не боли.
Забери, пожалуйста, и меня.

Восемьдесят два года горит менора,
как отмечать Пури;м?
Нет иного лада, кроме минора,
у печальной шир-ха-шири;м.


2023