Так страстно, так истово ждали,
Как больше никто никого;
Явился – и нет, не узнали,
Пришёл – не признали Его.
Не краше других и не выше,
Костистая, впалая грудь;
И слушали, вовсе не слыша,
Смотрели, не видя ничуть.
Как будто бы звал нас куда-то,
Однако, болезнен и мал,
И голос имел не крылатый,
И взор не горел, не пылал.
Вещал нам с утёсистой кручи,
В плаще, доходившем до пят,
И этак моралью наскучил,
Что палками бит и распят.
7.03.18