Предыдущая часть: http://stihi.ru/2023/12/14/1478
Я часто гостила у бабушки и с детства отточила взгляд на антикварных миссиях на барахолках и в лавках старьёвщиков. Бабушка Мария любила меня туда водить. Так что с детства я знала, чем отличаются гранёные стаканы от хрусталя Баккара.
Бабушкина деревенская соседка «тётя Мотя», жившая через забор, хитро усмехалась, оглядывая обстановку на кухне:
– Не пойму, Мария, зачем тебе всё это старьё?
Ей, еле умевшей написать своё имя детским почерком, напоминавшим витиеватую вереницу баранок, и правда, было не понять. Но и она, заходя в бабушкин дом, особенно зимой (когда кажется, что темнота сгущается сразу после полудня, и холодные тени только и ждут, чтобы ты вошёл в глухую подворотню), и она слышала ту дивную музыку, созданную из чарующих звуков старинных часов, мягкого шуршания персидского ковра, лёгкого позвякивания хрусталя в буфете, если дедушка энергично проходил мимо, потрескивания поленьев в печи, картин с изображением голубого дивного неба и много другого, заставлявшего Мотю забыть о жидком послевоенном чае без сахара и скудном голодном пайке.
Бабушка Мария, как никто другой, понимала смысл слов «добро пожаловать». Для неё дом был тем самым добром, которым она щедро делилась со всеми. Мария была частью древнего ритуала, богиней Изидой. Предложить место за столом, руку помощи, кров, чистую кровать, свежее полотенце, чашку чая – пусть и мятного или морковного, без сахара – это высший ритуал доброжелательности, выходящий за пределы любой культуры и языка, это узы, связывающие нас через поколения, это высшая фаза человечности.
Я разделяла пристрастие бабушки к старинным вещам всей душой, но жизнь не дала мне шанса жить среди прекрасных работ старых краснодеревщиков и гравёров или картин художников, вроде Эмиля Гилиоли, рисунок которого висел в холле бабушкиного дома.
Я и мечтать не могла о кухне, отделанной индийским мрамором Arabescato. Моя крохотная столешница на кухне в московской хрущёвке была покрыта пластиком под гранит, и, хотя соседка, проработавшая всю жизнь в гостинице для интуристов «Белград» горничной, неизменно восхищавшаяся моей квартиркой, говорила:
– Елизавета! У тебя не квартира, а номер люкс!
До люкса было так далеко, как от Земли до Марса.
Не удивительно, откуда же у русского врача-микробиолога деньги на картины Эмиля Галиони или фотографии девятнадцатого века, купленные на рынке Портобелло. Кто-то из моих умных знакомых сказал, что только собственность делает человека свободным, развивает в нём достоинство и желание защищать и собственность, и достоинство. И, правда, нищему ничего защищать, и достоинства у него нет.
Помимо денег, не было у меня хватки Марии, её внутренней силы. Если бы меня назвали, как бабушку – Марией, тогда из меня может, что-то и получилось бы.
Назвали Лизой, Елизаветой…
Бедная Лиза… Как у Карамзина. По истине, как корабль назовёшь, так он и поплывёт...
2
Бабушка говорила, что самая большая неприятность всегда складывается из нескольких маленьких, а начинается с сущей мелочи. Важно не позволить маленькой неприятности перерасти в большую. Но часто это не зависит от нашего желания. Потом, оглядываясь назад и недоумевая, как это меня угораздило вляпаться в «это дерьмо», мы всегда находим ту отправную точку, с которой всё «это дерьмо» началось. Вот и я могла совершенно точно сказать, что мои неприятности начались, когда стрелки часов приблизились к полуночи Нового 2015 года.
14 декабря 2023 г., Бангалор, Индия
Продолжение следует...