Предыдущая часть: http://stihi.ru/2019/12/12/5446
Все мои близкие родные умерли зимой. Папа ушёл в январе, мама и бабушка Наина в начале февраля, бабушка Мария и оба деда в декабре. Наверное, поэтому зима для меня наполнена торжественной грустью. Потерянные их души, словно боясь крепких морозов, проникают в мой тёплый дом, и отзываются по ночам, когда все уже давно крепко спят в мягких кроватях, и только я, неприкаянная, пишу что-то в дневник под тихий звон падающих снежинок.
Я, действительно, слышу звон летящего снега. Снежинки падают, звеня еле слышно, и я поднимаю глаза к окну: и правда, снег пошёл. В соседней комнате поскрипывают половицы паркета. Это странно, потому что паркет в доме не скрипит никогда, но ночью, когда я остаюсь одна, сидя под пледом на диване и ноутбуком на коленях, я слышу скрип половиц, словно дом старый-старый, и кто-то ходит по комнате за дверью.
С первых дней зимы я готовлюсь к Рождеству и Новому году, радостно подбираю подарки родным и тщательно обдумываю праздничный стол, но ни на день не забываю о печальных зимних тризнах, которые принято справлять в семейном кругу.
Пенягинское деревенское кладбище, куда я ездила каждую зиму почтить память усопших, расположено недалеко от дома бабушки Марии. От того места, где он раньше стоял.
Дом давно снесли, освободив место для шоколадной фабрики, но я и сейчас помню каждый его уголок, цвет стен в каждой комнате, в каком месте скрипели половицы, где откололся от керамической плитки маленький кусочек у плинтуса на кухне.
Дом бабушки был подобен родословному древу, и корни его навсегда и прочно проросли через моё сердце и память. Спустя много лет я могла, закрыв глаза, в своём воображении прогуливаться по дому, безошибочно определяя направления комнат, местоположение предметов мебели, их форму, цвет, фактуру, запах цветов из палисадника или из давно разбитой вазы на подоконнике.
Бабушка Мария была страстным антикваром. Всю жизнь она проработала учительницей, но страсть к старинным вещам была главной. Найдя на барахолке приглянувшуюся вещь, она могла часами проводить за реставрацией, возвращая утраченную красоту и лоск. На кухне висели жалюзи, спасенные из снесённого домика прислуги в усадьбе Губайлово и отделанные шёлком, найденным у старьевщика на рынке в Павшино. В кабинете жила пара стульев с юбкой из рафии из Губайловской усадьбы. Бабушка уговорила местного сторожа вытащить их из кучи мусора, которую он уже залил бензином, собираясь сжечь. На реставрацию ушло три месяца, но оно того стоило. В моей спальне стояла резная кровать, вытащенная из снесённого домика Мюрата рядом с МИДом.
Все предметы мебели и обстановки, тщательно подобранные за пять лет строительства дома и работы с интерьером, сделали его не просто уютным, или до умиления очаровательным, а волшебным.
Восемь огромных окон фасада выходили на травянистый холм в сторону железной дороги и здания Госкиноархива. Восемь противоположных – на задний двор, спускавшийся к подножию Красной горки и речке Баньки, прикрывшейся у её подножия шапками ракит.
Дом, элегантный и пропорциональный, напоминавший очертаниями викторианскую виллу в предместьях Лондона, с просторными светлыми комнатами и впечатляюще высокими потолками.
Летом со стороны реки по утрам доносился весёлый деревенский саундтрек, созданный поющим колхозным стадом, идущим на выпас.
Терраса, прихожая, буфетная, столовая, большая, примыкающая к ней кухня и ванная комната проходили через переднюю часть дома, а гостиная, кабинет и четыре спальни располагались в задней части.
Когда в 1946 году заложили фундамент дома, Мария прожила в пристройке – будущей кухне – шесть месяцев, прежде чем решилась на дальнейшее строительство. Все это время она лепила и обжигала в самодельной печи кирпич для стен. Глину возила на лошади от речки Баньки.
Лошадка, пегая, по-деревенски выносливая и ручная, с раздувшимся чревом прибилась к ней, когда молодая Мария с детьми (маленькой мамой, дядей и тётей) перешла линию фронта и пробиралась через белорусские леса к Москве в апреле 1942 года. Так закончился отпуск, в который она отправилась в июне 1941 года, поехав с детьми навестить сестру в Пинске. Уже недалеко от Москвы, под Клином, к ним прибилась беременная корова из разбомбленной деревеньки.
Корова отелилась, лошадь ожеребилась. Обеих мамаш забрали на нужды Красной армии, а жеребёнок и телёнок остались у Марии и паслись под стенами Новодевичьего монастыря, рядом с московским домом на Малых Кочках. Появление лошади и коровы в голодные военные годы было спасением для семьи и знаком свыше для Марии. Тогда она окончательно решила, что теперь ей под силу справиться со строительством, и как только война закончилась, она приступила. Окончила бухгалтерские курсы, ушла из школы и устроилась бухгалтером в местный колхоз.
На отведенном колхозном участке бабушка посадила яблони, груши, поставила между ними ульи с пчёлами, чтобы был мёд и завела кур, чтобы несли яйца. Добавляла яйца в крепёжный раствор для кирпича.
14 декабря 2023 г, Бангалор
Продолжение: http://stihi.ru/2023/12/14/1478