Феликс Довжик
Земные мгновения
Часть 11
Рентген времени
Наш урожай в земной семье
насыщен мелочами,
но вес полезный на Земле
заметен за плечами.
Не ангел
Не ценит плод ядра;,
свой тезис чтит строка
и, обнажая дно,
не смотрит в облака.
У счастья краткий сон,
у жизни краток век,
объять бы горизонт –
не ангел человек.
Освоенный бугор
нас держит за бока,
под крышу прячем двор –
мир шире колпака.
Возведена стена,
приволье черноты
от глупости ума
и черствой доброты.
В настырной слепоте
в плену у скользких догм
мы носим на щите
свой ум, свой взгляд, свой долг.
Приносит в улей мед
со всех цветов пчела,
а мы же чтим как плод
лишь наших дум дела.
Придав себе сто тонн,
для прочности жилья
мы в каменный бетон
свое вправляем я.
Вгоняем душу в склеп.
Хиреет мысль в висках,
когда наш разум слеп
и доброта в тисках.
Торопит голова,
но не спешит сапог,
какой была глава,
таков и эпилог.
Не выигран турнир,
не завершен пробег,
но так устроен мир:
не ангел – человек.
Молитва
Отче! В жизненной повести
выжги праведный грим,
не носи чашу горести
от меня да к другим.
Чтоб не гасло брожение
ни желаний, ни дум,
и вводи в искушение,
и веди наобум.
Не избавь от лукавого,
не осветливай муть,
чтоб от дури до здравого
сам нащупывал путь.
Чтоб в засушливой скудости
дал бы пищу дождям,
чтобы в жизненной лютости
сам прошел по гвоздям.
Достигал чтобы лучшего
в неустанном труде,
и вкусил всего сущего
чтоб во всей полноте.
Прошедшие вехи
Я смотрю на прошедшие вехи –
сброшен флаг и прогнили борта,
и досталось с лихвой на орехи,
и напитки текли мимо рта.
В русле курса – подводные мины,
но еще я держусь на плаву,
нет погоды, все годы штормило,
но я счастлив, пока я живу.
В закромах до обидного пусто,
все удачи уходят к другим.
Благодарное в жизни искусство –
быть счастливым, не будучи им.
Кавказский ковер
Очарован был тобой
я до свадьбы, очевидно,
и за свой порыв земной
мне ни капельки не стыдно.
Страсть в узде – телячий вздор.
Я любил самозабвенно
на ковре Кавказских гор
на виду у всей вселенной.
В бездне солнечных лучей
мне открылась в лучшем свете,
и с тех пор до наших дней
я за жизнь твою в ответе.
Опора и обуза
Брак ложится сознательным грузом,
давит плечи до нынешних дней –
вместе с сыном мы были обузой,
вместе были опорой твоей.
И тебя все прошедшие годы,
уж такая у женщин судьба,
как могли, загружали работой,
как умели, щадили тебя.
А все годы в непрочной отчизне
ты в пределах домашней скамьи
ради счастья любви, ради жизни
служишь цементом нашей семьи.
Страсть и власть
Порыв страстей – источник драм:
туманит ум, волнуя грудь,
любовный трепет юных дам
мешает им осмыслить путь.
Девчонки любят, как на грех,
нахальных резких гордецов,
а лучше бы любить им тех,
кто станет мужем и отцом.
Увы, для них милей наглец,
совет других – обман и ложь,
так сконструировал творец:
мечтаний – воз, сомнений – грош,
и против чувств не точен нож.
Раз замечаешь слабину,
себе же не подашь руки,
но все мы у любви в плену
и против страсти – слабаки.
С годами нам чужая власть,
увы, не кажется добрей,
нас всех сначала мучит страсть,
а после делает мудрей.
Компромисс
Верхи штурмует рыцарь рьяно,
а вниз ссыпается труха,
простим изъяны экземпляру,
ну кто средь грешных без греха?
Когда при властной перемене
к раздаче ловко лезет князь,
простим ему изъян в колене,
ну кто не шлепается в грязь.
Чтоб в жизни были мягче зимы,
держать нам надо тормоза
и надо, чтобы быть терпимей,
закрыть на слабости глаза.
Когда ж под тенью обезлички
махнем на многое рукой,
пропустим подлость по привычке,
судьба окажется хромой.
Нельзя же жить разумной льдиной,
нельзя вертеться, словно лис.
Как трудно выбрать середину,
и как же труден компромисс.
Сороковая весна
Вновь весна во дворах Ленинграда,
снова ладожский лед на Неве,
в суете бытия, как награда,
институт вспоминается мне.
Время бойких надежд на удачу,
время чистой наивной мечты
об успехах – к таланту в придачу,
о безбрежных путях без черты.
Нам казалось – судьба нам подвластна,
и быка мы возьмем за рога…
Всех подряд жизнь смолола бесстрастно,
всем со вкусом намяла бока.
Попотели в общественной бане,
пролагая во времени след,
но с годами не меркнет в тумане
дружба ярких студенческих лет.
Дни летят. На колючем просторе
нет к удаче надежных дорог.
Жизнь есть жизнь, и с судьбой не поспоришь,
если с привкусом горьким итог.
Вновь весна во дворах Ленинграда,
снова ладожский лед на Неве,
в суете бытия, как награда,
институт вспоминается мне.
Опавший лист
Создатель мира под сурдинку
зевнув на переломе дня,
мне дал испить любви росинку,
а дружбой обделил меня.
Я шел по трассе в одиночку,
вникая в житиё-бытьё,
летят года, недели, ночи,
а я не все сказал своё.
Засыплет пласт под новым плугом
мой след на тающей росе,
ничьим я не был в жизни другом,
но я был другом в жизни всем.
Был связан с миром заоконным
без злости прочного узла,
я и врагам своим законным
не причинил большого зла.
Не благ искал в земной квартире,
искал я свет в колючей мгле,
желал семье и миру мира…
Всему есть время на земле.
Создатель мира – в срок? до срока? –
черкнув черту, прервет урок,
во мне не видя больше проку,
меня прихлопнет под зевок.
Затянут тучи неба просинь,
прогонят лето со двора,
в леса, в сады нагрянет осень –
природы дерзкая пора.
Сорвут ветра – певцы разлуки –
наряд с деревьев догола,
поднимут ветви к небу руки,
осыпав листья у ствола.
Вина
Пройден этап, а к себе нет вопросов –
битва с собой – не война,
нет тормозов и несешься с откоса,
да вот волнует вина.
Путь мой к тебе оказался горбатым,
выпал февраль, а не март,
я не считаю себя виноватым –
не было правильных карт.
То, что внатяг, то немедленно рвется
без сострадания к нам,
в жизни обычно живешь, как живется,
если несет по волнам.
Нет у нас крыши и нет общей хаты,
врозь мы бессильны в грозу,
я не считаю себя виноватым –
не было бревен в лесу.
Данные мамой задатки с пеленок,
я приумножил, сопя,
но не хватило ума и силенок
вырасти выше себя.
В жизни прошедшей потери и траты
горше ошибок в сто крат,
я не считаю себя виноватым,
раз я во всем виноват.
Колдовство
Все в прошлом, но в который раз
я на банкете прежней страсти
опять безропотно во власти
сияния лукавых глаз.
Увлечена была ты мной,
но это – как примерка к балу,
проходка пробная по залу –
не та любовь, чтоб стать семьей.
И вот уж в седине года –
отсчет обратный, как ни странно,
и прошлое – как в сердце рана,
зато и память – навсегда.
Солгать бы мог, но не солгу.
Чем ты меня околдовала?
За взлет любви в начале бала
я пред тобой всегда в долгу.
Походка
Играет огромную роль
былое в текущем унынье,
и прошлая острая боль
походку мне портит поныне.
Исчерпан реестр затрат –
взята чепуховая планка,
каков от всего результат,
такая в итоге осанка.
Возрастное сиротство
Где границы двора,
где начало конца?..
А не та ли пора,
как не стало отца?
Жизнь футболила нас
и стреножила прыть…
Наступил горький час
стал без мамы я жить.
И, наверно, тогда
глубже время постиг,
но часы и года
пролетели, как миг.
Из отпущенных лет
полыхает костер…
Тает родственный след
и когорта сестер.
До могильных куртин
добреду семеня…
Дальше внуки и сын
будут жить без меня.
*
Пока змея не жалит чувства,
нет сочной пищи для искусства,
а, если сам душою нищий,
нет для искусства доброй пищи.
*
Жизнь дана нам на миг – не в рассрочку,
а пока догорает свеча,
мы блуждаем впотьмах в одиночку
без надежной руки и плеча.
В каждой жизни и в каждом походе
краток путь до оград и венка,
на сезон есть друзья по погоде,
а друзья нам нужны на века.
Жизни цель – в неустанных заботах,
и хотя единица – не ноль,
лишь в друзьях и в семье, и в работе
наше счастье и горечь, и соль.
*
Любой союз – как воля в клетке,
единства нет вины с виной,
везет с друзьями так же редко,
как редко нам везет с женой.
А виноваты в этом сами,
но можно подсластить укор.
Да, горько – обделен друзьями,
но два везенья – перебор,
и труден нам с собою спор.
*
На взлетах и спусках немало бурьяна,
а в жизнь без преград не открыты врата –
держаться в седле без потерь и изъянов
умеют лишь совесть, любовь, доброта.
*
Когда судьба, верстая трюки,
нас увлекает в скользкий круг,
удача не дается в руки,
а счастье падает из рук.
Но, каждый раз слетая с кручи,
остаться надо на ногах –
удачу нам дарует случай,
а счастье – в собственных руках.
Проблемы
Суть каждой жизни взвесишь строго –
увидишь минусы в плюсах,
нет счастья около порога,
и нет его не полюсах.
Как много разной дребедени
в роскошной жизни, в полумгле,
счастливым можно быть без денег,
свободным можно быть в тюрьме.
Когда во всем дойдешь до точки,
найдешь иллюзии в борьбе,
покоя нет у одиночки,
и трудно дышится в толпе.
На свете счастье не в червонцах,
нет счастья в замкнутой семье,
и нам, покуда светит Солнце,
решать проблемы на Земле.
Они повсюду на планете,
как почва, воздух и вода,
их нет на том, загробном, свете,
но нам не хочется туда.
Чем глубже в жизнь, проблемы гуще,
понятней смысловая нить:
цель жизни, здесь быстротекущей, –
искать – решать, решать и жить.
Единый каркас
Ум да характер и воля
вместе – единый каркас,
ум да характер и воля
носят по волнам всех нас.
Вместе же их при настройке
трудно сдружить, как на грех,
если ж рассыплется тройка,
громко заплачет успех.
Страсти, течения, ямы,
с ними соблазн заодно –
тройки несущей изъяны
тянут успешно на дно.
Дело не сделать – не дело,
горький финал – не финал,
если бы воля умела,
если бы ум понимал.
Ум да характер и воля
вместе – единый каркас,
ум да характер и воля
носят по волнам всех нас.
Последний рывок
Если тупик впереди
пристально смотришь назад –
в прожитом, там, позади,
корни текущих утрат.
Где он – решающий сбой?
Ловишь причин глубину
и, если честен с собой,
видишь свою же вину.
Где-то скользила стопа,
где-то шагал наугад,
вышла кривая тропа,
вот и туманится взгляд.
Грустно заботит жильца
галочка в списке задач –
как донести до конца
колкий венок неудач?
Возраст – эпоха зимы.
Радость одна – от внучат,
все, что не сделали мы,
внуки за нас завершат.
Долг наш – последний рывок –
стойко уйти и не ныть…
Вот и размотан клубок.
Вот и кончается нить.
1992-2002 гг.
Внезапный эпилог
Считал всегда – жизнь, в целом, справедлива.
А бог? Он емкий образ сущего всего.
Но все не так, и я на грани срыва
стою у праха сына моего.
Течет слеза, дрожат от плача губы.
Я жизнью смят уже в который раз
и, если миром правит случай глупый,
я – пас.
Но он зачем тогда?
2002 г.
*
Мой по жизни маршрут
путал ветер эпох,
а по сути мой труд
и не пуст, и не плох.
Мой не создан в стране
и причал, и вокзал.
Я могу быть в седле –
я себе доказал.