Скажу, хвастаясь, что собрал табурет на который никто не сядет.
Он для чтения стихов деду Морозу и для суицида.
Для того что никто на нём не обманет.
Он для мирной шинковки обычной капусты.
Он для страшных дел в вертлявых днях.
Разложить газету и нарезать сало.
На рояльной струне повеситься.
Чтобы труп завернули в одеяло.
Я пококрасил его в цвет спелого неба.
В голубой-лазурный, как твой бывший.
О котором молчат черти во снах.
Весь ****ец и как бы что не вышло.
На картонном полу
В штукатурных стенах
Я поставлю его во главе стола
Призову мёртвых, позову бесов
И ***рить водку буду до утра.