В молочный шарф укутана зима,
в ночное зарево - холодная Луна,
гирляндами замотана Москва,
подсвечена, надушена, красна.
Топча белила шлындает народ,
на ботах соль, так выступает пот,
замес притворный хлюпая течёт,
тропами серыми кромсает старый год.
Искусственных огней коловорот,
не греет, но тепло воссоздает,
обманно вовлекает в хоровод,
предпраздничных волнений и хлопот.
В лимонно-мандариновом раю,
авоськи апельсинами гружу,
контрастны колобочки на снегу,
кусочки солнца, - рыжие в плену.
Захвачены, завалены проулки,
сугробами прикрыта нагота,
их разгребают рыжие мигранты,
оранжевых мундиров мишура.
Лопаты, трактора и самосвалы,
прослойками медовыми в крему,
коржами разноцветными бульвары,
как-будто апельсины на снегу.