Тебе досталась не твоя –
Чужая, насланная участь.
Ведь у земного бытия
И суть испорчена и сущность:
Талант переплетенья слов
Пустив на поиск провианта,
Ничтожный клоп вкушает кровь
Им побеждённого гиганта…
Всё – ловкость рук, как в шапито;
Всё – ловкость слов (хвала позёрству).
Нет места чуду, но зато –
Обману место и притворству.
И с пересохших белых губ
слетела лёгкая досада:
Как мир был груб…
Как я был глуп
когда сидел с тобою рядом.
Как тщетна наша суета…
Какие мы, по сути, гномы –
Перед всесилием креста
Инфильтративной карциномы.
О, этот чёрный лесоруб,
С навек полученным подрядом!!!
Как мир был скуп…
––––––––––––––––––––––––––––––––––––––
Как он был груб,
тот, что сидел недолго рядом.
Как пальцы складывал винтом,
Как примерял личину скорби,
И как изысканно потом
Промакивал платочком сопли;
Как ересь разную молол,
не нужную уже задаром;
А после – взял,
да и ушёл,
Дыхнув в пространство перегаром…
––––––––––––––––––––––––––––––––––––––
Теперь – легко.
Тебе легко
Без удушающих повязок.
Ты где-то очень высоко,
Где нет ни клоунов, ни масок.
Где только свет.
Где только тишь
Средь разноцветия и пташек.
Глядишь на нас.
На нас глядишь
Поверх печали
и ромашек.
И говоришь: зачем же мир
Марать словами понапрасну,
И мир прекрасен был, и мы
В том мире были так прекрасны,
Не выбрать нам иной судьбы.
Не по грехам дана «награда»…
Кто ж виноват, что есть клопы.
Ведь есть и люди, правда?
Правда!
В том есть намёк на волшебство:
Болезнь запамятовав злую,
Уже не знаешь ни-че-го
Про терапию лучевую.