Я бы мог тебя целовать
Бархат губ срывать осторожно
С каждым вдохом впуская себя
В неприступную часть непорочности.
Но как мог бы я не суметь
Столковать, что простишь ты за это,
Что с закатовых красок в рассвет
К нам придет только гулкое эхо.
Жаждой глушит сердца,
Ну а плоть незавидная доля живущих.
Она требует то, что возьмёт,
Но понять никогда не сможет.
Только душ единения есть,
Только в этом печальная лира
Намечает свой силуэт
На холсте, словно чья-то улыбка.
Только глупости не поэт,
Но как каждый живущий, полон,
Чтоб сыскать в миллионы лет
Лишь одну, свою, невозможную.
И сжигать по судьбе своей,
Распалять и в горниле страсти
Закалять, словно меч в печи
Под руками мастера стали.
Но заложено ли так в судьбе
С хрупкой нежностью бутона
Поступать, каждому кто в огне
Танец жизни ведёт по природе?
Или может быть в письменах
Древних на камнях отпечатанных
Сообщили инструкции те,
Чтобы дамы нас так приручали?
Или может быть криво и косо
Облик принялся в глади зеркала
И не было там хрупкости женской,
Но была упрямая верность.
Как свернёт колеса оборотница,
Новый круг и новые судьбы
Жениха повстречает суженная
Чтобы в пламени вновь согреться.