я стою на платформе и вижу, как тронулся скорый,
паровоз обречённо вздохнул и охрипшим гудком известил,
что повёз пассажиров по вольным просторам,
и, тихонько качаясь, поплыл мимо первый вагон:
закрывает скрипучую дверь проводница в веснушках,
мама — в платье цветастом, отец с портсигаром в руке,
ваза с веткой сирени среди простыней и подушек,
дед, от солнца прищурившись, машет улыбчиво мне.
вот второй, следом третий — здесь много детей и игрушек,
а на девочке хрупкой — лиловый капроновый бант,
грустный ангел в окне в тёплом свитере — крепко простужен,
но, наверное рад, что не надо идти в детский сад.
дальше — ёлка, на окнах — узоры, на полках — подарки,
Дед Мороз настоящий, бенгальских огней кружева,
вот гирлянды на окнах мигают задорно и ярко,
шум и смех, звон бокалов, ведь в пятом вагоне — зима.
всё смешалось в вибрациях света и звуков,и только
из вагона шестнадцать шары по платформе летят,
вот — вагон двадцать два, и звенит в стылом воздухе "горько",
но слова заглушая, колеса всё громче стучат.
двадцать третий вагон, тридцать пятый и сорок четвертый —
всё слилось воедино, лишь окна мелькают быстрей.
я, сжимая лиловую ленту в замерзшей ладони,
знаю — скоро во тьме вспыхнет свет трёх сигнальных огней...