В голове мыслеформы, ураганы и штормы,
Круговерть там такая - ничего не понять.
Может, надо реформы, ну хотя б для проформы,
Попытаться немного, чуть-чуть предпринять?
Разделились мыслишки, стали тонкими книжки,
И желания стали содержать лишь одно.
Нет теперь в них полета, нет в них слов оборота,
Есть лишь только намеки, что упали на дно.
Стало очень тоскливо даже там, где игриво,
Развлекают рассказом, что это успех.
У рассказчиков лица – от тоски удавиться,
Дефиниции их - в пустоте горький смех.
Разбежались кумиры, нет восторженной лиры,
И рефреном звучит только скрежет зубов.
Веселятся сатиры, те, что носят мундиры,
Им не ведомы смыслы скрытых в Библии слов!