Вновь немецкие танки на нашей земле
И лиц здесь не видно в коричневой мгле,
Здесь, зигуя, беснуется бывший наш брат.
Шествий факельных чад,
Обращает всё в ад.
Всё хохочет, регочет, зигуя, ревёт:
"Москалей на гиляку!". "Калину" поёт.
Обгоревшие трупы в Одессе лежат...
Разве кто-то из братьев ударил в набат?
Здесь шахтерских детей разрывало в куски,
И их матери выли от страшной тоски...
И клубился здесь дым перемешан с огнём,
И чадил, чуть залитый кровавым дождём...
Да, мы знаем: в прицеле не просто солдат,
Не чужак, много хуже, ведь он был наш брат
Он обманут? Опоен? Иль злом увлечён?
Может так. Но опасен и вооружён.
И зияют, раззявлены черные рты,
Проклятьем и пеной исходят они
Но нас скроют от смерти деревья, кусты
Мы отдышимся в их серебристой тени
Клубится туман с дымом смешан вокруг
С поля боя уносит меня верный друг
Дрон кружится над нами, как ворон-вещун
И над джойстиком сгорбился злобный чаклун
Крови алчет он нашей, за тем нас нашёл
Он за нею с неметчины самой пришёл...
- Ах, оставь меня, друг, нас не скроет ковыль!
И моя только кровь пусть зальёт эту пыль...
Но я в узких глазах вижу на слова гнев,
Слышу русскую брань, что звучит нараспев
Да, мой друг матерится нескладно, смешно,
Но не бросит меня он, спасая гузно.
Дрон кружится, снижается, готовится гад
Сбросить груз смертоносный из вражьих гранат...
Но вдали нарастает танковый рёв
И молвь человечья - сонм голосов
Чеченов, бурятов, калмыков, лезгин
И каждый - мой брат и России он сын
И дрон, что подбит был аварской рукой,
Падает и завершается бой.